Он мог бы не отвечать ей, но все же сказал:

— Да. Видел.

— О-о… — она теперь не сводила с Яна взволнованного взора и попросила. — Расскажи! На что они похожи? Это действительно люди, или…

— Или, — эхом повторил Ян.

Теперь от окна текли черные тени. Они полосами ложились на его лицо, параллельно черной повязке. Ветер с мучительным стоном швырнул в окно пригоршню листьев. Но Лиза не понимала предупредительных намеков. Она была слепа, как спасенная им девочка. Но эта слепота была душевной — она видела только то, что хотела видеть. И следовала за своими природными порывами — жалостью, любознательностью, пылом.

Поэтому он достал из нижнего ящика другой сверток.

— Форма дарского командования, — сказал Ян, вынимая ржаво-красный китель.

— Где ты это взял?

На этот раз она подошла ближе, без боязни дотронулась пальцами до материала, провела по пластинам погон и нашивке.

— В Улье, — честно ответил он.

— Значит, они все же люди?

— Не совсем, — возразил Ян. — Они только выглядят, как люди. Но внешность лжет.

— Я бы умерла со страху, если бы встретила хоть одного! — выдохнула Лиза.

Это насмешило Яна.

— Я ведь не умер, — возразил он.

Девушка подняла на него восторженные глаза.

— Но это потому, что ты такой храбрый! Подумать только! Ты видел живого васпу!

Все еще улыбаясь, Ян отложил форму в сторону, положил ладони на ее плечи.

— Ты тоже можешь.

Лиза затрясла головой.

— Это поразительно! — она все еще не сводила взгляда с формы и стека. — Это настоящие доказательства, понимаешь? Да на этом можно не только диссертацию защитить! Это перевернет весь научный мир!

— Ты права, — серьезно подтвердил Ян. — Это действительно перевернет мир.

Он поддел ее за подбородок, заставив посмотреть прямо в свое лицо. В помещении стало темнее, и черные расширенные зрачки девушки дрожали, будто две капли ртути.

— Будь со мной, — сказал он. — Тогда ты прозреешь.

Ян наклонился над ее губами, на него дохнуло ароматом карамели и цветов. Божественный нектар, созданный самой природой. Тот единственный аромат, по следу которого Ян шел так долго, от самого севера. И голова снова стала плыть в блаженстве опьянения. Пальцы глубже вонзились в ее плечи, и Лиза испуганно пискнула.

— Не бойся, — в самые ее губы шепнул Ян. — Иначе нельзя. Любое рождение проходит через боль. Чтобы создать новое, надо разрушить старое… Я покажу.

Их губы сомкнулись.

Электрические волны ходили по телу, вспыхивали искрами в каждой клеточке. Что-то ударилось в стекло снаружи, потом еще…

Из груди Лизы вырвался вздох. Она вдруг уперлась в его грудь ладонью.

— Ян, не надо, — забормотала она. — Не надо, ну…

На губах все еще чувствовался ее сладкий аромат.

— Прости меня… — тихо продолжила Лиза, пряча лицо. — Ты хороший парень. Правда, хороший. Ты очень мне нравишься, но…

Она боялась посмотреть в его сторону, стыдилась своего порыва и своей доверчивости. Она боялась обидеть его.

— Я не могу, пойми, — мягко произнесла девушка. — Я… я люблю Виктора. Мне надо ехать. Прости…

Она попыталась отстраниться, но руки Яна удерживали на месте.

— Пусти же, — она подняла лицо, и вздрогнула, встретившись с его ледяным взглядом.

Теперь в нем не было ни растерянности, ни усталости. Только холодный расчет. Только бушующая стихия, несущая с собой лед и смерть.

— Мне жаль, — без тени сожаления произнес он. — Я не могу этого допустить.

Одним точным ударом он отбросил Лизу на диван, прижал ее бунтующее тело, и она закричала громко и надрывно. Лезвие стека почти неощутимо кольнуло основание шеи.

Все повторялось. Чтобы проснуться богом, надо было умереть. И чтобы прозреть, надо было сначала ослепнуть.

Когда ревущая тьма запутала их в свой чернильный кокон, снаружи, на стекла окон, начали садиться осы.

27. Прозрение

Надо отдать Глебу должное: он провел непростую и кропотливую работу по сбору информации. Пожалуй, если бы Виктор не имел таких связей, он никогда и не вышел бы на детские дома в Осколе, в Кобжене и в Вендене.

Однако, проверяя полученные данные, Виктор увидел, что дело и здесь обстояло не так-то просто.

Воспитанницу интерната из Кобжена забрала родная тетка в загорские земли десять лет назад, и с тех пор ее след потерялся. Девочка из Оскола тоже уехала, но не в Загорье, а в соседнее государство Объединенного Эгерского Королевства. Услышав ее фамилию, Виктор немало удивился — это была Ева Форсса, известный в узких кругах специалист по биоинженерии. Несмотря на довольно молодой для ученого возраст, ее личность была окутана ореолом тайны и всевозможных (зачастую нелепых) слухов. Лично Виктор не встречался с ней никогда, свои работы доктор Форсса не афишировала тоже, но кто и мог быть связан с секретными разработками — так это она. Виктор с простым человеческим любопытством осмотрел детскую фотографию Евы: светловолосая девчушка, чем-то обиженная в момент съемки.