Виктор налетел на него в порыве отчаяния и гнева, словно смерч. Кулак вошел в солнечное сплетение, потом впечатался в челюсть. Ян даже не пытался защититься, покачнулся, но не упал.

— Ублюдок! — орал Виктор. — Мерзавец! Урод! Н-на!…

Голова шла кругом. Виктор вкладывал в удары всю свою боль, все страхи последних дней. Ему хотелось разорвать подонка в клочья, чтобы он захлебывался собственной кровью, чтобы просил пощады, пока Виктор будет его бить, бить, бить до смерти…

Он запыхался, остановился. Натянутые жгуты мышц болели страшно, кажется, с костяшек сошла кожа, и Виктор не знал, его ли это кровь обрызгала диван или кровь Яна.

— Ты закончил?

Голос васпы прозвучал сипло, но все в том же бесстрастном тоне, что выводил ученого из себя.

— Это приятно, да? — продолжил Ян, приподнимаясь с пола и проводя пальцами по своим разбитым губам. — Теперь ты видишь. Как сладка власть. Как это опьяняет. Чем же ты отличаешься от меня?

— Тем, что ты выродок! — с ненавистью выплюнул Виктор, и снова занес руку для удара.

Но теперь Ян не позволил ему это сделать. Он обхватил ладонью его кулак, и сжал так сильно, что захрустели хрящи.

— Хватит.

Кость не выдержала давления и сломалась. Колени Виктора подкосились, он закричал от боли.

— Это тебе урок, — ровно произнес Ян. — Не спорь с тем, кто заведомо сильнее тебя.

— Подонок!

Виктор осел на пол. Его рука горела огнем. И тот же огонь выедал его изнутри, а на глаза навернулись слезы ненависти и бессилия.

— Отчего же? — возразил васпа. — Только оттого, что она выбрала меня? Не тебя, человека. А меня, монстра.

Он тихо засмеялся. Виктор захлебнулся слюной, закашлялся.

— Ты хоть знаешь…? — прохрипел он. — Знаешь, кто она? Она может быть… твоей сестрой…

— Знаю, — все так же холодно отозвался Ян.

— Тогда как ты… как ты можешь? — Виктор поднял на него мокрое от слез и пота лицо. — Ты ведь говорил, что раскаиваешься… ты же, черт возьми, хотел покончить с собой!

Улыбка Яна теперь стала хищной, похожей на оскал. Он оттянул книзу ворот рубашки, продемонстрировав розовый, уже зарубцевавшийся шрам поперек горла.

— Это? — спросил он и ухмыльнулся снова. — Пустяки. В Даре со мной делали гораздо более страшные вещи.

— Ты лгал! — теперь Виктор готов был убить себя за излишнюю доверчивость. В Яне не было ничего человечного. Не было, и быть не могло.

— Я даю то, что от меня ждут, — жестко ответил тот. — Считаешь себя хозяином? Пусть так. Считаешь себя сильнее? Я достаточно вынослив, чтобы вынести пару ударов. И почему я не могу позволить вам пожалеть меня, если вы так этого хотите? — Ян усмехнулся и добавил:

— На деле, штурм крепости ничем не отличается от штурма женщины. А ты действительно подумал, будто бы я захотел умереть из-за самки?

Он рассмеялся неприятно, колюче. И, отсмеявшись, сказал:

— Довольно. Я должен завершить начатое. Ты все еще со мной?

Виктор замотал головой, сплюнул тягучую слюну.

— Будь ты проклят! — прошептал он.

— Это значит «нет»?

Виктор закричал снова. Боль прошила его от плеча до груди, в ушах стоял неприятный звук ломающихся костей. Кажется, теперь это была ключица.

— Отвечай, слизняк, когда спрашивает господин Дарский офицер! — взревел Ян, изо всех сил поддав носком ботинка под ребро.

Внутри снова что-то лопнуло с мучительным треском. Виктор взвыл, скорчившись на манер эмбриона. Перед глазами теперь стояла мутная пелена, к горлу подкатывала тошнота, и ученый подумал, что вот-вот потеряет сознание.

— Нет любви, — механически сказал Ян, снова пнув Виктора по ребрам, и с каждым словом продолжая наносить точные и размеренные удары. — Нет доверия. Нет привязанности. Нет благодарности. И справедливости тоже нет.

Подошва башмака с силой опустилась на сломанное плечо, из горла Виктора вместе со стоном пузырями выплеснулась кровь.

— Я бы мог выпотрошить тебя прямо сейчас, — ровно произнес Ян. — Но ты привел меня в свой мир. Спасибо тебе за это.

Он улыбнулся и добавил мечтательно:

— Доверчивый, слабый мир… Я сомну его, как фантик.

Ян в последний раз пнул Виктора в пах, и пока тот корчился на полу, задыхаясь и отплевываясь розовой пеной, подобрал пальто и вышел вслед за Лизой в холодеющую тьму.

Туда же, во мрак и холод, проваливался и Виктор. Но перед тем как окончательно потерять сознание, его рука нащупала спрятанный в кармане телефон.

Сдерживая рвотные позывы и балансируя на краю реальности, он набрал скользкими от крови, дрожащими пальцами номер.

— Инспектор следственного отдела Каранка слушает, — сразу же отозвались в трубке.

— Это Торий, — прохрипел Виктор.

Говорить было больно, с каждым словом с губ срывалась пузырящаяся слюна. Виктор прокашлялся, собрал всю волю в кулак и произнес четко:

— Я знаю, кто убил Карину Полгар.

28. Человек ниоткуда

Когда рядом с полицейским участком остановилась машина с правительственными номерами и оттуда вышли двое мужчин в одинаковых серых костюмах, инспектор Майра Каранка ни на йоту не усомнилась, по чью душу они пришли.

Не было ни беготни, ни суеты. Просто капитан Тышкевич очень вежливо провел их в свой кабинет и вызвал туда Майру с полным отчетом о проделанной работе.