— Специальные агенты Баэр и Динику, — представил их капитан.

Мужчины молча сидели в кожаных креслах. Пожилой седеющий Динику докурил сигарету и потушил окурок в любезно предложенной ему пепельнице.

— Благодарю за радушный прием, — любезно сказал он. — Но к делу. Вы что-то можете рассказать о подозреваемом в убийстве Карины Полгар?

Майра сдержанно кивнула, открыла досье на первой странице.

— На самом деле, мы не знаем о нем многого, — начала она. — Предположительно, его имя Ян Вереск. Возраст: около тридцати лет. Документов не имеет, место жительства не установлено. Приезжий, предположительно из Выгжела. Сразу после его ареста мы послали туда запрос, но подтверждение до сих пор не пришло.

Мужчины переглянулись.

— А вы не слышали? — очень вежливо и осторожно спросил Динику. — Выгжела больше не существует. Вчера на город сошла лавина. Восемьдесят процентов населения уничтожено…

Уловив замешательство инспектора, агент добавил:

— Сейчас там идут спасательные операции. В новостях прошел первый репортаж, но вы, вероятно, пропустили его?

— Вероятно, — пробормотала Майра.

Стало не по себе. Меньше всего инспектору хотелось выглядеть глупо — и перед начальством, и перед выхолощенными типами из правительства. Но, кажется, Тышкевич сам был не в курсе происшествия.

— Мы послали запрос более двух дней назад, — сухо парировал он. — Может, вернемся к делу и поскорее с этим покончим?

Майра не первый год знала шефа, чтобы понять — вся эта процедура очень и очень ему неприятна. И неприятно не только вмешательство в дело правительственных агентов, но и невозможность установить даже личность таинственного убийцы.

Человека, в одиночку расправившегося с пятью полицейскими.

— А что случилось со свидетелем? — спросил второй агент, Баэр.

До этого он молчал и вообще выглядел куда скромнее своего старшего товарища.

— Подозреваемый напал на него, — ответила Майра. — Свидетель получил множественные ушибы и переломы. Сейчас он находится в госпитале.

— Как и сам подозреваемый, — отметил Динику.

Майра согласно кивнула.

Была версия, что свидетель и не свидетель вовсе, а соучастник. Иначе откуда бы взяться одинаковым крестообразным шрамам на ладонях и настолько полной осведомленности обо всех похождениях убийцы? В этом деле было слишком много совпадений, чтобы поверить в их чистую случайность. Но, конечно, агентов не заботили умозаключения штатного инспектора. Их заботил только «человек ниоткуда» — Ян Вереск.

А ведь он действительно вошел в Дербенд, будто пришелец из иного мира. Майра даже не была уверена, настоящее ли у него имя: не было ни документов, ни каких-либо фактов, подтверждающих личность. Только голые, ничем не подкрепленные слова самого подозреваемого.

Майра снова раскрыла папку, но сухие слова рапортов не могли передать всего, что случилось в ту ночь на трассе К-48…

…он пришел с севера, почти одновременно с черными снеговыми тучами. И мир накрыла непроглядная тьма. Свет фар растворялся в чернильной густой жиже, и поэтому патрульные не сразу увидели вынырнувшую из мрака красную машину.

Она ехала с выключенными фарами, будто водителю было наплевать на видимость. И полицейские определили приближение автомобиля только по реву двигателя и отражению фар их собственных автомобилей на лобовом стекле.

Человек за рулем был или слепым, или сумасшедшим. Или тем и другим, вместе взятым. Все произошло мгновенно.

На полном ходу незнакомый автомобиль протаранил заслон из патрульных машин. От удара его круто развернуло. Заскрипела резина, оставляя на асфальте черные полосы. Машина еще раз ударилась боком, затем багажником. Веером брызнули осколки фар. Наконец, автомобиль дернулся в последний раз и заглох. Из-под решетки радиатора валил белый пар.

Три патрульные машины также находились в плачевном состоянии. Оставшийся за рулем нерасторопный полицейский теперь сидел, упершись разбитым лбом в кнопку гудка. Воздух разрывали резкие, тревожные звуки. Один из патрульных бросился помогать товарищу. Четверо других кинулись к красной машине.

— Полиция! Не двигаться!

На их удивление, за рулем не оказалось никого. Кто-то сунулся в салон, подсвечивая себе фонариком. Слишком поспешное решение, как оказалось.

Потому что в следующую секунду прямо в его яремную впадину вошло тонкое лезвие копья. Полицейский выкатил глаза, приоткрыл почерневший от крови рот. Из горла вырвались булькающие звуки, словно его сейчас стошнит. Фонарик выпал из обессилевших пальцев, а сам мужчина начал заваливаться на бок.

Кто-то выматерился. Сразу же заскользили взад-вперед затворы. Серия пуль вошла в пахнущую топливом и перегоревшей проводкой тьму салона. Раненый патрульный, все еще хрипя, взмахнул руками на манер марионетки. Несколько пуль вошли в его грудь, одна прошила щеку.

— Не стреляйте! — взвизгнул самый молодой из полицейских.