0:1 в первом тайме

Они направились в сторону новых домов. За поворотом улицы, там, где кончались развалины, лачуги и старые заборы, открывался как бы новый мир, Казалось, солнце ласковее пригревает здесь подстриженные газоны, веселее отражается в больших чистых окнах нового жилого квартала. Даже лазурь неба над серебристыми крышами казалась здесь более яркой.

На куче песка посреди сквера играли чистые, хорошо одетые дети. Стайка голубей сорвалась с карниза дома.

Чек с интересом огляделся. Он уже не раз заходил сюда, но еще никогда так болезненно не ощущал разницу между новыми домами и Голубятней. Это чувство еще больше усилилось, когда они вошли в квартиру Кшися.

— Ну, брат, ты живешь, как индийский магараджа! — сказал Чек, с удивлением осматриваясь по сторонам.

Паркетный пол блестел, кругом были ковры, дорожки, цветы.

— Вы только хорошо вытирайте ноги, чтоб мама не сердилась, — попросил их Кшись.

— Чудак человек, — тихо сказал Чек, — здесь нужно на вертолете летать, чтобы пол не испортить!

Все расселись, и Манджаро вытащил из кармана новый блокнот. Он раскрыл его на коленях, разгладил листки рукой и торжественно начал:

— У меня уже есть некоторые предложения. Посмотрите, как я себе представляю состав команды.

Ребята еще теснее придвинулись к нему. На листке был начерчен план нового состава.

Манджаро вопросительно посмотрел на друзей:

— Ну как вам нравится?

Чек покачал головой:

— Все правильно, только куда ты дел Паука?

— Польдека Пеховяка? Он будет запасным.

— Чудак человек! — воскликнул Манюсь. — Так ведь он по двадцать раз подряд головой бьет! Этого даже я не сумею.

Капитан «Сиренки» был явно недоволен тем, что Чек вносит поправки в тщательно обдуманный им состав команды.

— Польдек слабый. Физически не выдержит, — заметил он. — А вообще-то… на чье бы место ты его поставил?

Манюсь еще раз внимательно просмотрел листок.

— Вместо левого полузащитника Фелека Рингера, — сказал он через минуту. — Во время последнего матча он был слабее всех.

— А твое мнение?— Манджаро посмотрел на Кшися.

— Мое? Мне кажется, Чек прав.

— Ну хорошо. — Манджаро вычеркнул Фелека и неохотно вписал Польдека Пеховяка. — А теперь нужно подумать, в каких костюмах мы будем выступать на матче. Я предлагаю, за те деньги, которые имеются у нас в кассе, купить материалу на черные трусы…

— Не хватит… — прервал его казначей. — На эти деньги мы можем получить только по одной штанине.

— А сколько у нас в кассе?

— Сто семьдесят пять злотых пятьдесят грошей, — отбарабанил без запинки Чек. — Все сведения по последнему подсчету. Бухгалтерия и счета у меня в полном порядке. Могу представить их в любой момент. Растрат у нас не бывает!

— Ладно. — Манджаро задумался. — Тогда приноси кассу на тренировку. Об этом деле нужно потолковать сообща.

3

— Обед первоклассный, тетя, — сказал Манюсь, ставя тарелку на полку. — Подле такого обеда я буду в форме до воскресного, матча. Только с мытьем посуды хуже, потому что она жирная.

Он налил в котелок теплой воды и принялся мыть тарелки. Раздумывая о только что съеденном обеде, Манюсь никак не мог понять, откуда взялась такая прекрасная еда.

В обычный, будничный день он привык к борщу с картошкой, ячневой каше на молоке или к клецкам под луковой подливкой. А сегодня пани Загорская приготовила им прекрасную солянку и по куску мяса под хреном. Он догадывался, что поводом для этого явилась болезнь тети Франи. Да оно и понятно: чтобы поскорее выздороветь, тетя должна хорошо питаться.

После вкусного обеда мальчик пришел в хорошее настроение, тем более что сегодня его еще ожидала тренировка. Чем ближе подходил срок турнира, тем сильнее волновались молодые футболисты, и каждая тренировка доставляла им все больше радости.

Манюсь вытер вымытые тарелки, расставил их на полке и подмел пол. Покончив со всеми делами, он взглянул на стоявший на комоде будильник. Тренировка начиналась через полчаса. Правда, сегодня Стефанека не будет, но они должны были отрабатывать показанные им приемы: дриблинг между кирпичами, подача углового, удары головой.

Он уже собирался выходить, как вдруг вспомнил, что Манджаро просил его принести клубные деньги. Манюсь держал их в альбоме с почтовыми марками. Он не торопясь выдвинул ящик и достал альбом. Денег не было. Манюся кинуло в жар. Он еще раз лихорадочно перелистал все страницы, но обнаружил только листок, на котором вел счета. Руки его, судорожно сжимавшие старый альбом, задрожали, в глазах потемнело.

— Что ты там ищешь? — услышал он слабый голос.

Манюсь обернулся. Тетка испуганно смотрела на него.

— Где деньги? — дрожащим голосом спросил мальчик.

Женщина медленно отвела взгляд и уставилась на свои худые руки, лежащие на одеяле.

— Где деньги? — повторил Манюсь плачущим голосом.

— Какие деньги?

— Эти, из альбома.

— А, эти… — Тетка притворилась удивленной. — Я как раз хотела тебе сказать. Пришла пани Загорская… Я просила ее пойти в магазин и дала эти деньги…

Мальчик ошеломленно взглянул на нее.

— Так ведь это же не мои! — почти крикнул он. — Это клубные!.. — Он швырнул альбом на пол. — Ну что вы, тетя, наделали! Как мне теперь быть?!