007. Вы живёте только... трижды

Минерва поправила причёску, затянула чепчик, сделала попытку отряхнуть мантию от пыли, после чего подхватила миссис Норрис под рёбра. Кошка, у которой наступила реакция после наркотического возбуждения, свисала с руки, как небрежно свёрнутое полотенце.

— Ещё раз прошу сохранять произошедшее в полной тайне, — обречённо попросила МакГонагалл. — И не забудьте, скоро отбой. Мистер Уизли, я могу рассчитывать, что вы, как староста, проследите, чтобы мисс Уизли оказалась в гостиной Гриффиндора до отбоя? Мистер Малфой, вы тоже должны быть в своей гостиной до этого самого… Который отбой. Прошу прощения… Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, профессор МакГонагалл! — хором произнесли ей вслед три голоса.

Профессор, шаркая ногами и спотыкаясь, удалилась. Трое школьников смотрели ей вслед.

— Интересно всё-таки, что это было за зелье, — протянул Рон.

— Да, мне тоже интересно, — согласился Малфой. Было бы неплохо раздобыть рецепт состава, который может превратить одну из самых верных сторонниц Дамблдора в катающуюся по полу, визжащую сумасшедшую, но при этом никак не влияет на окружающих. — Но мне ещё более интересно, зачем вы меня сюда позвали. Предупреждаю, если вы хотите на меня напасть, то мой папа…

Успех переговоров зависел от первой фразы, целью которой было с самого начала захватить воображение Малфоя, заинтересовать его и не дать скатиться к вышучиванию, — то есть не позволить ему вести себя, как обычно. Поэтому Рон мысленно репетировал этот диалог бесчисленное количество раз. Начальная фраза диалога являлась шедевром его аналитических способностей; она была составлена выверено, аккуратно и продуманно.

— Слышь, ты, гнида слизеринская…

Ну, насколько аккуратно и продуманно мог составить первую фразу Рон Уизли.

Каблучок Джинни врезался в голень старшего брата, заставив того заткнуться на середине оскорбления.

— Рон имеет в виду, что у нас есть для тебя предложение, которое заставит тебя задуматься.

В отличие от Рона, Джинни не планировала диалог заранее. Она изначально предполагала, что Рон попытается ляпнуть что-нибудь умное, у него не получится, он сорвёт всю операцию, и ей придётся вытаскивать их обоих из той ситуации, в которую Рон их загонит. Не имело смысла пытаться предположить, как именно опростоволосится её брат, достаточно было рассчитывать на то, что он в любом случае опростоволосится.

— Нас совершенно не волнует, на чьей ты стороне, Малфой. Ты можешь быть за Министерство, за Того-Кого-Нельзя-Называть, на стороне факультета Слизерин и его блестящеволосого декана, или даже просто на своей собственной. Предложение, которое мы собираемся тебе сделать, придётся тебе по нраву в любом из этих случаев.

Малфой задумался. Уизли, которые предлагают что-то полезное? Или хотя бы хорошее? Однако природная жадность погасила приступ встрепенувшегося здравого смысла:

— Я слушаю.

— Как ты относишься к Гарри Поттеру? Нет, вопрос неверный. Хотел бы ты избавиться от Гарри Поттера?

Ещё год назад Малфой ухватился бы за это предложение руками и ногами. Но с момента встречи с Поттером в магазине мадам Малкин и особенно после нападения химеры взгляды Малфоя претерпели кардинальное изменение. Нет, он по-прежнему ненавидел Гарри Поттера всеми фибрами своей души, но и безмерно уважал его. Малфой не признался бы в этом даже под пытками, но образ действия Поттера восхищал его, а сам Поттер стал для Драко чем-то вроде обсессии. Драко в какой-то степени даже преклонялся перед Человеком Со Шрамом[282]. И вот этого… Ну, если прибегнуть к терминологии шахмат, то не короля, конечно, но как минимум слона, паладина сил Дамблдора, сил, которые сами себя определяют как силы света и добра, собираются сдать свои же пешки?! Очень, очень интересно.

— Я мог бы заинтересоваться вашим предложением, — осторожно ответил Драко и потеребил нижнюю губу. — Если вы, конечно, расскажете мне подробности.

— В таком случае закрой хавальник и слушай меня внимательно, гадёныш, — набычился Рон и схлопотал весьма увесистый подзатыльник.

— Мой брат хотел сказать, — защебетала Джинни, — что у нас с Поттером возникли некоторые разногласия. По весьма важным для нас вопросам. Гарри Поттер высказывает мысли и суждения, которые не отвечают нашим целям и кардинально противоречат нашим интересам.

— Он лапает Гермиону и не лапает Джинни, — пробурчал Рон, теряя бдительность и пропуская мощный удар локтем в печень.

— В общем, если кто-нибудь, кому Гарри Поттер неприятен, решит свести с ним счёты, то мы не только не собираемся ему мешать, но и сделаем всё, от нас зависящее, чтобы Гарри Поттер оказался в нужном месте в удобное время, — гладко закруглилась Джинни, потирая ноющий локоть. — А сделать мы можем многое, уж поверь.

Драко нахмурил брови.

— Вы хотите, чтобы я убил Гарри Поттера?! Вы с ума сошли?

— Ты?! Нет, ни в коем случае! — ужаснулась Джинни.

— Поттер размажет тебя, как масло по тосту, — осклабился Рон и потёр то место, где спина теряет своё благородное название.