007. Вы живёте только... трижды

— Ты ведь не расскажешь Артуру, что я зачаровал магловское изобретение? — шутливо осведомился Малфой у своей любовницы, быстро собирая мангал, вываливая в него угли и поджигая с помощью волшебной палочки.

— А как ты подключил его к сети Летучего Пороха? — спросила Уизли, снова завернувшись в одеяло.

— У меня в отделе транспорта работает приятель, — пояснил Люциус, роясь в своей сумке. — Ну, как «приятель»… Однажды я его застукал за не совсем законным занятием, и с тех пор он время от времени оказывает мне маленькие услуги. Так, а где же… Акцио банка с летучим порохом, которая должна быть в этой сумке!

Жестяная банка размером с кофейную кружку влетела в открытую форточку и прыгнула в руку Люциуса.

— В другой сумке забыл, — сокрушённо пояснил Малфой улыбающейся Молли. — Который час? Четыре тридцать? Пора, — решил блондин, сыпанул горсть тускло поблёскивающего пороха в мангал, громко произнёс: «Камин в кабинете преподавателя Защиты от Тёмных Искусств в „Хогвартсе”!» — и бесстрашно сунул голову в огонь.

Джеймс Бонд, коротавший время за просмотром секретных документов из стола Амбридж, оглянулся, когда камин коротко звякнул решёткой. Вспыхнувшие языки пламени обрисовали голову Люциуса Малфоя и его ладонь, которой он тёр ушибленый лоб.

— Чтоб тебя раскудрявило да переколбасило через колдобины с выбоинами да по самые помидоры! — объяснил Малфой свою точку зрения некстати подвернувшейся каминной решётке.

— Глава Великого Дома Поттеров приветствует главу Великого Дома Малфоев, — величаво ответил Бонд. — И тебе того же, и в стократном размере!

— Ну что вы, не стоит, — изысканно отмахнулся Малфой, по-прежнему стоя на коленях, из-за чего жест получился не слишком вычурным. — Имею честь приветствовать вас, мистер Поттер. Смею надеяться, что я обладаю сведениями, которые, вне сомнения, погасят Долг Крови за спасение жизни моего сына.

Джеймс сел в кресло Амбридж, рассеянно взял в руки резиновую фигурку Дамблдора со стола и пощёлкал ногтем по металлической пластинке на её опоре. Считывающее устройство в подвале здания MI6 в Лондоне добросовестно зафиксировало сигнал.

— У меня к вам две просьбы, — обратился Бонд к торчащей из камина голове Люциуса. — Во-первых, без чинов. В смысле, оставьте этот витиеватый язык: «вне сомнения», «имею честь». Не имели бы вы чести — не стали бы погашать Долг Крови. Вот, например, Уизли задолжали мне Долг Крови за спасение Джинни на втором году обучения, — да вы помните этот момент, сами же всё подстроили, — но платить его даже и не собираются. Так вот об их чести я и заикаться не стал бы. А вы — нормальный, честный маг, аристократ… Ну, насколько маг может быть нормальным, а аристократ — честным. Так что давайте, оставим этот официоз и поговорим просто как коллега с коллегой.

Люциус обладал просто гигантской практикой по манипулированию собственным выражением лица, поэтому в ответ на предложение недоучки-маглофила поговорить, как коллега с коллегой, даже не поморщился. Он также не стал морщиться из-за того, что Молли, не знавшая всех подробностей истории с Тайной Комнатой, отчаянно пинала его откляченную пятую точку, мстя за чуть было не убитую дочь. Вдобавок Молли, услышавшая слова Бонда про невыплаченный Долг Крови и не имеющая возможности надрать сорванцу уши, вымещала ярость на том, что попалось под ноги, то есть пятой точке Люциуса приходилось несладко.

Малфой лучезарно улыбнулся, ощущая, как в его копчик втыкается острая пятка любовницы.

— Во-вторых, я приношу свои извинения за то, что не смог встретиться с вами в «Кабаньей голове», — продолжил Бонд, гадая, что может означать зверский оскал на лице собеседника, — но, к сожалению, на пять вечера у меня назначен урок окклюменции с профессором Снеггом, и я вряд ли смог бы освободиться к нужному сроку. А теперь хотелось бы перейти сразу к делу, потому что профессору Амбридж, чей кабинет я в данный момент использую, вряд ли потребуется больше двадцати минут, чтобы поймать, выдрать, как сидоровых коз, и исключить из школы Фреда и Джорджа Уизли, осуществляющих операцию прикрытия, и пять из них уже прошли.

Молли, никогда не расстававшаяся с ролью любящей матери, выместила злость на Поттера, использующего её мальчиков, пинком под рёбра Люциуса.

— Как вам будет угодно, — кивнул Малфой, маскируя покачивание от удара кивком головы. — Мистер Поттер, я получил сведения высшей степени достоверности о том, что на вашу жизнь готовится покушение.

Против всех ожиданий, Поттер и бровью не повёл. Люциус не знал, что день, когда на Бонда не готовилось покушение, рассматривался им как прожитый зря. Глава Дома Поттеров спросил:

— Кто будет исполнителем?

— На мой выбор, — осклабился Малфой. — Я думал послать МакНейра с топором. Но сейчас собираюсь отправить более широкий контингент.

— И не жалко вам МакНейра, — прокомментировал Бонд, критически изучая свои ногти, — с топором и контингентом. Кто заказчик?

— Рон и Джинни Уизли, — Малфой прикрыл рёбра локтем, но ожидавшегося пинка не последовало: Молли тоже была в шоке.