007. Вы живёте только... трижды

— …Таким образом, вы берёте кредит у правительства Её Величества, чтобы обеспечить управление и реструктуризацию вашего долга Волан-де-Морту. Дальше, тут мы делаем финт ушами и на взятые у правительства займы учреждаем трастовый фонд, единственной целью которого будет своевременная выплата базовой суммы и процентов по основному долгу. Главным условием займа будет, чтобы фондом управляли магловские финансисты. При этом у вас гасится основной долг, но набирается побочный, с которым мы поступаем следующим образом: вы временно платите по нему только процент, а наши финансисты оперируют свободными деньгами, вкладывая их…

Прошло ещё полчаса. Заметно повеселевший переводчик водил пальцем по линиям вычерченной на земле сложной многоходовой схемы, выводящей великанов из-под договора с Волан-де-Мортом, не нарушая его формально. Таннер с опаской косился на палец толщиной в ногу взрослого мужчины.

— Видишь, как всё просто?

— Ну, в общем, неплохо, да, — признал Мериадок. — Красиво и изящно. А что мы за это получаем?

— Во-первых, вам не надо будет срываться и бежать на помощь к Волан-де-Морту по первому зову, — ответил Таннер. — Во-вторых, вам не придётся сражаться, и мы вас не уничтожим. В-третьих, если вам так уж сильно хочется подраться, вы можете драться на нашей стороне. Но только или на нашей, или вообще не; против нас драться нельзя. В-четвёртых, вы можете даже поправить свои дела, и у нас будет нормальное торговое партнёрство. И в-последних, вы получите подарки от меня. Без всяких договоров, без условий, просто потому, что я хороший парень. Гурбайтов огонь, да? Ерунда. У нас есть вещица намного лучше: напалм!

— Стой здесь и никуда не уходи, — решился Мериадок, сжал губы и занёс кулак над затылком Хгыра. — Мне надо поговорить с гургом. Он всё-таки гург, и это он должен принимать решения такого уровня, чтобы мы потом знали, кому бить морду. Да, кстати, ты не знаешь случайно, как по-великански будет «фьючерсный опцион» и «независимый меркантильный фонд»? Я подзабыл родной язык за время учёбы в Йеле…

Снегг приходит в себя

— Вы меня слышите? Вы можете говорить?

Северус Снегг слышал обращающийся к нему голос, но отреагировать не мог. Тело было налито свинцовой тяжестью, трудно было даже просто двигать глазами, не говоря уже о том, чтобы поднять веки.

— Глазные яблоки дрожат, есть сигнал. Он вас слышит.

Зельевар задумался. Мозг Снегга работал превосходно, но своё тело он практически не ощущал. Какие-то лёгкие прикосновения к рукам, ногам, спине и груди, но Северус даже не мог сказать, они прохладные или тёплые. Снегг снова попробовал пошевелиться, поднять веки, — вновь безрезультатно.

— Мы знаем, что вы проснулись и что вы в сознании, профессор, — вновь возник первый голос. — Мы знаем, что вы не можете двигаться. Не напрягайтесь, вы так только повредите себе. Я объясню вам всё по порядку, но для начала знайте: вы в безопасности, никто не собирается причинять вам вред. Давайте установим контакт: чтобы сказать «да», представьте себе безбрежное белое поле с огромным нарисованным на нём чёрным квадратом, чтобы сказать «нет» — вместо квадрата представьте себе крест. Вы меня поняли?

Интересно, слова «правда, лишь в очень узких рамках определения слова „вред”» перед «давайте» только почудились, или в самом деле были произнесены на уровне легчайшего шёпота?.. Снегг очистил свой разум (плёвое дело для легилимента) и представил себе, что смотит сверху на океан разлитой белой краски, из которого торчит ониксово-чёрный квадратный остров.

— Есть, сэр. Возбуждение в зонах распознавания образов[326]. Квадрат.

— Просто калибровки ради, профессор Снегг, представьте себе отрицательный ответ.

— Он видит крест, сэр.