04.1912 (СИ)

Джо снова перевёл взгляд на океан. Ни единого судна — ни следа судна. Они были одни в океане. Они одни гибли здесь, вода уже подбиралась к стопам, и от её мертвящего холода у Джо словно гасло что-то внутри — отчаянный непокорный огонёк.

— Дочка! Дочка!

— Пожалуйста, помогите! Пожалуйста!

Корма поднялась так высоко, что водная гладь казалась бесконечно далёкой. Джо прильнул к ледяному ограждению и негромко забормотал под нос, сам не понимая, откуда у него берутся эти слова, эти звучные обещания:

— Я сделаю всё, что угодно, я буду молиться, поститься, ходить в церковь, брошу курить, я сделаю всё, всё, что угодно, только, пожалуйста, не надо… я хочу жить, я хочу увидеть маму, Бетти…

— Помогите! Прошу! — надрывалась в равнодушной пустоте бледная женщина в спасательном нагруднике.

— О господи, смилуйся! — ревел вдалеке какой-то полный усатый господин. Фалды его фрака закрутились в жалкие сосульки.

— Помогите! Спасите! Мы тонем!

— Мы тонем! Помогите!

Огни корабля мигнули — казалось, невидимый великан, обитавший внутри судна, вдруг прикрыл глаза. Сердце Джо сжала дрожь.

— Помолимся, братья и сёстры во Христе! — отчаянно призывал священник, чьё лицо раскраснелось и покрылось потом. — Помолимся! Помолимся! Ну же, братья и сёстры, роковой час наш пробил — так останемся же достойными христианами, да встретим участь свою с достоинством, дабы зачлись нам пред престолом Всевышнего наши мужество и благородство! Молитесь, братья и сестры! Молитесь! Молитесь! Молитесь!

Огни снова мигнули. Джо отчаянно схватил ртом воздух. Свет опять пролился на палубу — тусклый и неуверенный, дрожащий — и тут же начал растекаться по крупицам, которые стремительно поедал мрак.

— Молитесь! Молитесь! — зычно хрипел голос священника. — Бьёт наш час, так будем же сильны духом! Молитесь! Молитесь!

Свет рассыпался в мельчайшее крошево дрожащих бликов. Они уходили от Джо, и Джо напрасно пытался удержать их хотя бы в пальцах. Свет мигнул, блеснул, и его не стало.

Корабль погрузился во мрак.

— Молитесь! Молитесь! Молитесь!

У Джо изо рта повалили клубы пара. Холод набросился на него, сжал в убивающих объятиях, и Джо, пошатнувшись, чуть было не свалился в воду через борт. Изо всех сил он навалился на поручни — на своё единственное спасение.

— Молитесь!

Чудовищный скрежет потряс судно. Джо тут же распахнул глаза. Ни за что в жизни не поверил бы он в это, но это было, он видел своими собственными глазами, остекленевшими от ужаса, как корпус, дрожа и гудя, словно растягивается. Могло показаться, будто «Титаник» растёт на глазах — но он не рос, а разламывался на части.

Огромный чёрный зазор вдруг образовался там, где совсем недавно плотно смыкались перила, и зазор расползся вширь. Казалось, монстр, дремавший внутри корабля, вдруг разомкнул хищные челюсти. Корпус застонал и треснул. Из разлома брызнул электрический свет, мелькнули на миг разорванные жилы проводов и металлические соединения, изуродованные и искореженные, как будто побывавшие в безжалостных лапищах великана. Разлом рос и расширялся, судно тряслось, словно в агонии.

— Моли…

Пастор утерял равновесие, руки его разжались, и он покатился по палубе. В последний раз Джо увидел его у самого края трещины — а потом пастор провалился в глубь гибнущего корабля и исчез.

— Помогите!

— Господи, что это такое?!

Люди один за другим бросались через борт — и Джо не мог обвинять их. Ему и самому хотелось кинуться в воду — вне всяких сомнений, хоть в океане и было холодно, там не могло произойти ничего, что он не видал бы прежде. В чёрной воде всё больше и больше появлялось белых пятен спасательных нагрудников — казалось, на неприветливых холодных волнах океана вдруг решили распуститься кувшинки.

Джо помотал головой и прочнее прилепился к ограждению.

— Господи… — простонал и он, и сердце его сжалось в точку.

Корма встала вертикально. Зазор прошёлся по всему кораблю, корпус треснул снова — как будто сотня сломанных одновременно костей — и нос устремился ко дну. Джо обхватил поручни и руками, и ногами, закусил губу и приказал себе готовиться.

Корме совсем недолго оставалось держаться на плаву.

Глава 26. Я не могу оставить тебя

Мэри не позволила бы себе уйти от Генри Уайльда. Не сейчас — когда она с таким трудом нашла его. Кто ни бросался бы на неё, как её ни пытались бы уговорить или утолкать в шлюпку, она не сдвигалась с места. У неё был лишь один якорь, одна опора, один маяк — старший помощник капитана Генри Уайльд. Генри Уайльд не спускал с неё взора: одним глазом он следил за палубой, другим — за нею, и Мэри грело сердце само понимание того, что он делает это не без неозвученной причины.

— Помогите! Пожалуйста!

У шлюпок скапливалась бешеная толпа. Она подёргивалась и ревела, как обезображенное чудовище, и матросам приходилось грудью оборонять подступы к шлюпкам. Уайльд вынул револьвер, тяжело вздохнул и тихо сказал Мэри:

— Мисс Джеймс, старайтесь держаться подальше от этих людей. Вы можете сесть. Шлюпок осталось совсем мало.

— Я сяду только вместе с вами, — ответила Мэри и попятилась.