0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

— У майора есть своя маленькая слабость, — вздохнул Чанмин. — Но надо же было додуматься — вымочить нож в давленом укропе… Юмор да и только… Так, ты не волнуйся, Дже. — Чанмин улыбнулся ему. — Это майор сразу кулаки в дело пускает, потому что у него голова в неисправном состоянии. А я точно заставлю Леонида поплатиться.

— Не нужно! — крепче вцепился в него Джеджун. — Не подвергайте себя опасности. Если даже майор пострадал…

Чанмин прижал палец к губам Джеджуна, издав протяжное «ш-ш-ш». Вкладывал ли он в этот жест какую-нибудь долю эротизма, сказать было сложно, однако на Джеджуна это подействовало, как мощный афродизиак. Течка почти закончилась, вода Кюхёна действовала хорошо, но внезапно захотелось удержать Чанмина от мести не привычными мольбами и слезами, а горячими поцелуями. И начать можно было прямо с подушечки пальца, касавшейся губ… К счастью, вампир вовремя опустил руку. Но дальше ситуация усугубилась.

— Тебя ведь били, не отпирайся. Я осмотрю? — предложил Чанмин.

Джеджун покраснел, поблагодарил, отказался и отошел на шаг назад.

— Я же с тобой спал, — напомнил вампир. — Чего я там не видел?

— Сейчас я в другом состоянии, мне неловко, — признался Джеджун.

— Ох, сложный ты… — Чанмин отвернулся и пошел на кухню. — Хичольда, детка, иди за мной.

— Не «Хичольда», а «Вселенская звезда», бестолочь, — жеманно отозвался Хичоль, выплывая из кухни. — А что от меня нужно там, куда мы едем?

— Делать умное и благородное лицо. Или для тебя это слишком сложное задание?

— Какой ты противный. Так бы и оторвал оба лопуха, что у тебя ушами зовутся.

— Губошлеп.

— Каланча!

Дверь закрылась. Джеджун грустно опустил голову и облизнул губы, которых только что касался палец Чанмина. Ему уже захотелось, чтобы вампир настоял на своем и осмотрел его несерьезные повреждения… А вместо этого он согласился оставить его в покое и ушел, весело переругиваясь со своим новоявленным товарищем. Подлец.

Чанмин привел Хичоля в особняк Никиты Сергеевича и рассказал о нем всю правду: кто, откуда, зачем обращен и на каких условиях. Хичоль только кивал и по большей части рассматривал свой маникюр.

— Не нужны мне тут певцы, — отрезал Кукурузник. — Я понял, что ты притащил его из личных соображений — ну, значит, ты один за него и отвечаешь. Тебе я доверяю, да и ребятам твоим — тоже. А этому… Чего он, кстати, молчит?

— Языка еще не знает, — объяснил Чанмин. — Это временно. Вампиры чрезвычайно быстро учатся.

Дверь в просторный кабинет бандита открылась, и туда, словно к себе домой, с достоинством прошагал герцог Кентерберийский. Он сообщил, что пришел узнать, чем теперь ему и ЕГО подчиненным следует заняться.

— МОИМ подчиненным, серенький, — помахал рукой Чанмин. Юно повернулся и недобро ухмыльнулся. Выражение его лица ясно говорило: «Чего же ты явился, так ведь хорошо без тебя жилось». — И МОИ подчиненные вместе со мной скоро отправятся в Мексику. Там есть люди, которые прежде активно сотрудничали с Никитой Сергеевичем, но несколько лет назад задрали нос и теперь навязывают свои условия, которые для нас совсем не выгодны. Наша задача — устроить им такую трепку, чтобы клочки по всем закоулочкам Мексики полетели, и местные производители пересмотрели свои приоритеты. Собственно, возвращение поставщика — и есть та причина, по которой вы все в этом мире. Люди Никиты Сергеевича — это все же ЛЮДИ, и одни они с горячими мексиканцами не справятся.

Юно с достоинством кивнул, никак не выдавая сжигавшей его ярости.

— Только придется подождать, пока Жунсу моих корешей вылечит и пока этот солдат оклемается, — сказал Кукурузник. — Смотрю, парень полезный, справляется отлично — убивать его, наверное, не стоит. Кто ж его так ножом-то…

— Да Леня ваш, — с самым невинным видом улыбнулся Чанмин. — Повздорили из-за нашего Джеджуна — простите, кстати, что солгал вам о нем, но действительно жалко парня.

— А чего повздорили-то? Не поделили? — Никита Сергеевич сдвинул густые брови. — Как он мне надоел со своей педерастией…

— Нет, там любовного треугольника не наблюдается, ваш Леня… в общем, неважно.

— Нет уж, выдавай этого засранца с потрохами! — приказал Никита Сергеевич. — Я уж это пресекал недавно — а он опять. Лучше от тебя услышу, чем от левых людей.

— Ох, ладно, — якобы нехотя согласился Чанмин. — Вы правы, лучше сор из избы не выносить. Леня хотел наше бедное чудо-юдо силой взять. Джеджун не рассказывал — стесняется. Но ручонки после этого тряслись, он чашку разбил, порезался — я не устоял против соблазна и сделал глоток его крови. А ваш сын, должен признать, изобретателен! Видите ли, он случайно выпил заряженную монахом воду, которая избавляет от влечения, но переборщил — у него, простите, механизм вообще не сработал. Так он нашего бедняжку своим агрегатом — шварк по морде! Вот так подумаешь — смешно. А у ранимого Джеджуна — истерика. Ну, Ючон увидел его таким, решил отомстить — майор ведь туповат, всерьез Джеджуна женщиной считает…