1 2

приказа выйти на берег. Вальд остался самым старшим, глаза застилала пелена

слез от бессильной ярости. Потом он решил, что отомстить-то, пожалуй, можно,

хотя бы попробовать. Нет, убивать или как-то калечить своих обидчиков

мальчик не собирался – он точно знал свои силы. Потихоньку отцепил руки

Кира и Эйба, нырнул и поплыл туда, где видел ключи. Терять было нечего,

страх пропал – зачем-то же нужны они живыми. Он не спешил, не зная, сколько

у него времени осталось, хотя это уже было и не важно. Бесшумно вышел из

воды, достал ключи и перепрятал их — недалеко, но так, чтобы тому, кто их

раньше прятал, не найти. Снова погрузился в воду и быстро вернулся к своим.

И вовремя. С берега прогрохотал приказ выйти на берег. Они побрели,

оступаясь и вздрагивая от внезапно подступившей прохлады, выбрались на

песок и остановились. Маленькие старички, у которых больше не будет

невинных детских снов, которые будут теперь играть только в прятки –

бесшумно, стараясь спрятаться как можно лучше, или будут сидеть

неподвижно, глядя в одну точку и вздрагивая от резких звуков.

Хрон подошел к детям, вытирая окровавленные губы — он тоже принял

участие в пиршестве:

- Искупались, теперь садитесь, грейтесь, - взмахом руки зажег небольшую

песчаную кучку, - Вы показали себя удачливыми рыболовами, голодными не

останетесь. Я вас покидаю, несмотря на то, что мне бы очень хотелось

познакомиться с вами поближе, особенно с вами, дружочки, - он указал на Кира

и Вальда.

В глазах его появилось искреннее недоумение:

- Откуда вы взялись, а? Я, конечно, очень рад, что вы к нам присоединились, -

кривая усмешка, обнажившая острые белоснежные зубы, - И мне гораздо

упрощает дело, то, что вы здесь — просто подарок какой-то! Я скоро вернусь, и

мы еще побеседуем, да, мои молчаливые друзья. До свидания, детки.

И исчез, оставив остолбеневших детей рядом с костром из полыхающего песка.

Вот тут нервы выжившей девчушки не выдержали, она плюхнулась на

песок и заревела во весь голос. Мальчики окружили ее тесным кольцом,

несмело утешая. Кир присел рядом на корточки, достал из кармана невесть

какими путями попавшую туда маленькую тряпичную куклу и молча протянул

ей. Рыдания утихли как по волшебству. Облегченно вздохнув, все упали на

прохладный песок возле полыхающего без дров костра. Горевать о погибших

спутниках долго не пришлось — голод давал о себе знать, да дети вовсе по-

другому горюют о своих потерях. Взрослым может показаться такое отношение

полнейшим бесчувствием — но нет, горе будет идти рядом с ребенком, всегда

напоминая о себе, возвращаясь во снах, в играх, сопровождая взросление до

того момента, когда маленький человечек становится большим и уже может

одолеть то, что ранее просто убило бы. Потеря любимой игрушки в детстве

равнозначна потере кого-то из близких — и то, и другое одинаково значимы в

маленьком мирке.

Мальчики молча распределились — кто останется возле костра, а кто

пойдет на рыбалку. Никто не устраивал истерик, не бился в нервных судорогах.

Все было просто — надо думать о сегодня, потому как «завтра» могло просто не

наступить. Голод подступил так, что в животах забурчало. Костер свой решили

не разжигать — то, что могло гореть, сожгли вчера, отходить далеко, где темно и

могли бы остаться дрова, никому не хотелось, пришлось пользоваться тем, что

был зажжен. Драконы утихомирились и не лезли к детям, дремали, сыто

покачиваясь, перекрыв выход из пещеры. Вальд и Эйб пошли к озеру и через

короткое время уже несли немалый улов к костру — рыба была непуганой,

рыбачили здесь очень и очень редко — можно даже сказать, что и никогда

ранее. Как чистить рыбу никто не знал — в прошлый раз этим занимались

старшие девочки, которых теперь не было. Поэтому сложили на угли костра и

ждали, пока запахнет съедобно. Когда попробовали самую большую рыбку, она

уже покрылась аппетитной корочкой, а снизу немного подгорела. Вытащили

каждому по порции и накинулись на еду. Оголодав за время заключения, они

никак не могли насытиться. Вальд помнил о том, как ему было плохо, но все же

не мог остановиться – рыба казалась такой вкусной. Когда все косточки были

обглоданы, дети молча уселись вокруг костра, глядя на пламя. Первым не

выдержал Эйб, который немного осмелел — никто его не дразнил, никто над

ним не смеялся и не прогонял, хотя тот плохой дядька назвал его уродом при

всех:

- Вальд, а что мы дальше делать будем?

Вальд осторожно оглянулся на стерегущих их ящеров, которые все еще

дремали. Некоторое время настороженно смотрел, веселенькая картинка: пять

огромных драконов, свернув крылья и спрятав головы под них, спят, ну словно

курицы на насесте. Одно лишь плохо — спят возле самого выхода. Да и спят

ли? Вальд был мальчиком неглупым и понимал, что они могут лишь казаться