1 2

которого пишется с большой буквы, и которое угрожает всей Зории, но как-то

его детский умишко не смог применить великое зло именно к его жизни – это

где-то там далеко. Все его детство было чистым и радостным, каждый день

обещал что-нибудь новое и интересное. Мать Марка, Виктория Марта де Балиа,

урожденная Лотрен, дочь Грегора Лотрен, свободнокрового гражданина из

Ведска, души не чаяла в четырех своих отпрысках-погодках: Матвей, Кристоф,

Стивен и самый младший – Марк. Виктория де Балиа после замужества и

рождения детей занялась домохозяйством. Теперь ее основой задачей был дом и

семья: одеть, накормить, воспитать, дать образование, оделить каждого

любовью и заботой так, чтобы никто не чувствовал себя заброшенным. Марку,

как самому младшему, перепадало любви и заботы чуть больше, чем

остальным, и братья были искренне привязаны к младшему брату. Все четверо

мальчиков обещали стать истинными весовщиками, когда вступят в

совершеннолетие. Мальчики родились как на подбор: здоровенькие, умные,

честные, любящие и заботливые. Менее удачливые соседки завидовали госпоже

Виктории, которой и в замужестве везло – муж Карлос де Балиа, был искренне

привязан к жене и детям, и эта привязанность только крепла с годами. Частые

отлучки по делам клана лишь усиливали любовь Карлоса, который всегда из

поездок привозил своим сыновьям и жене что-нибудь интересное. Дети были

любимы, но не вырастали «маменькиными сыночками», за провинности

наказывались строго и справедливо. От мамы скрыть малейшие подробности

шалостей и проступков не удавалось. Но, если удавалось отвертеться от

наказания – тогда шалость приветствовалась, как подготовка к будущему. Марку

чаще остальных братьев удавалось убедить родителей в том, что он должен был

поступить так, а не иначе.

В тот черный день мальчика отправили погостить к родственникам в

Ведск – бабушка и дедушка были уже стары и очень хотели увидеть

младшенького. Марка отправили с обозом купцов, откуда его и похитили

ящеры. Родственники были безутешны до той поры, пока Примы не отправили

весточку, что мальчик нашелся, подробно расписали его смелость и

решительность, сообщив, что мальчик попадет-таки в Ведск, выполняя особую

миссию. Весточка порадовала – сын жив и здоров, и в таком юном возрасте уже

знаком с Примами и выполняет их поручение. Перенесенные испытания ни в

коей мере не затронули целостности характера Марка, укрепив его природные

качества. Он ни разу не поступился своими убеждениями, ни разу не струсил, и

не предал никого из тех, кто был ему близок. Его качества, как весовщика,

получив бесценный опыт, начали развиваться еще до того, как мальчик

приблизился к своему совершеннолетию. Марку сейчас было шесть, но голова у

него работала как у двадцатилетнего. Он смог запомнить мельчайшие

подробности пути, по которому они следовали. Если бы возникла надобность –

смог бы перечислить даже виды птиц, которых заметил во время путешествия,

описать одежду сестер-повитух, бродивших на пожарище, и много других

мелочей, на которые кто другой не обратил бы внимания. Запомнил оттенок

запаха пожарища, витавшего на месте монастыря, и он смог бы выбрать среди

множества подобных.

Вскоре металлические дорожки, несущие повозку, вновь спустились в

тоннели, потемнело, путники перекусили и стали готовиться ко сну – прибыть в

пункт назначения нужно было во всеоружии. Боргу и де Балиа, который Джон,

оставалось только решить, кто из них будет первым нести дежурство.

Каменщику досталась первая вахта, весовщики укладывались, закутываясь в

одеяла. Как вдруг повеяло свежим воздухом с уже знакомым тревожным

горьким запахом дыма, снова посветлело и, как в страшном сне, снова исчез

тоннель, повозка оказалась на открытом склоне. Но в этот раз она не

остановилась, как перед монастырем – здесь не было предусмотрено остановки,

пришлось удовольствоваться пассивной ролью сторонних наблюдателей.

Впрочем, наблюдать особо было нечего – лишь буйство огня, которое

бесновалось над замком. Судя по картам, это был замок благородного семейства

фон Измов, из клана пастырей. Никого вокруг, да и в самом замке, не было

видно в наступающих ветреных сумерках. Зловещее зрелище предстало перед

их взорами: раздуваемые порывами ветра космы пламени пожирали рушащиеся

стены. Горело все вокруг замка и сам он. Потрескивание и гул пламени

слышались даже там, где пролегал тоннель, который снова начал углубляться.

Весовщики и каменщик во все глаза смотрели на буйство стихии. Чутье

подсказывало Марку, что виновники пожара, скорее всего, были те же, что и

поджигатели монастыря. Мальчик поднял глаза на кровника, и подумал: «Вот