1 августа 1914

Гельфанд утверждал, что сумеет вывести на улицы в Петрограде в годовщину «кровавого воскресенья» 9 января 1916 года не менее 100000 демонстрантов. Обещания Парвуса немецким разведчикам далеко не оправдались, однако Берлин в июле 1916 года ассигновал на описанные цели еще 5 миллионов марок. Вильгельм II, как и подобало кайзеру, излил монарший гнев на нерасторопность, а коль скоро по понятным причинам не был склонен полагаться на «чернь» в России», то он потребовал от Бетмана-Гольвега утроить усилия через людей приметных – «банкиров, евреев и прочих». Это перенесло центр тяжести подрывных действий в высшие сферы Петрограда. Агентура Парвуса в России выбивалась из сил, пытаясь выполнить немецкие предначертания, подкармливая тех, кого Черчилль уместно назвал «червями», заживо пожиравшими Россию.

Граф Брокдорф-Ранцау, оставивший заметный след в истории германской дипломатии, а тогда посол в Дании, не мог нахвалиться Парвусом. В одном из донесений в Берлин, выдав аттестат Парвусу как «блестящему» человеку, «разработавшему замечательный план по организации в России революции», заключал: «Победа и, следовательно, мировое Господство за нами, если вовремя удастся революционизировать Россию и тем самым развалить коалицию». Увы, Парвус и его люди не были одиноки в этих усилиях.

В Швейцарии, не покладая рук, трудился за отделение Эстонии от Российской империи член эстонского национального комитета Кескюла, обслуживающий не только немецкую миссию в Берне, но и политический отдел кайзеровского генштаба. Он протоптал дорожку и к В.И.Ленину. Посланник Германии в Берне Ромберг депешировал Бетману-Гольвегу 30 сентября 1915 года о том, что Кескюле «удалось договориться об условиях, на которых русские революционеры готовы заключить с нами мир в случае успешного завершения революции». В изложении Ромберга ленинская программа помимо реализации известных социалистических требований (установление республики, конфискация крупной земельной собственности и пр.) содержала положения, которые «не исключают возможности отделения от России тех национальных государств, которые могут стать буферными».

Ромберг рекомендовал правительству: «Программу Ленина не следует, конечно, предавать гласности… Обсуждение этой программы в печати лишит ее всякой ценности». Еще посланник присовокупил: «По мнению Кескюла, было бы важно, чтобы мы немедленно оказали помощь движению ленинских революционеров в России. Он лично доложит об этом в Берлин». Доложил, конечно, и обивал пороги генштаба и министерства иностранных дел, домогаясь немецкой помощи «революции» в громадной России в интересах эстонских сепаратистов, стремившихся сорвать куш пожирнее с русского народа.

В острой партийной борьбе тогда и впоследствии подчеркнуто выпячивалась проблема «немецкого золота», на которое-де была совершена революция в России. А.Ф.Керенский в своих мемуарах «Россия на историческом повороте» относил за счет этих средств многое в поражении Временного правительства. Ссылаясь на труд немецкого профессора Ф.Фишера, он определял субсидии немцев большевикам в 80 миллионов марок золотом. Но тот же Фишер в использованной Керенским книге «Внешняя политика кайзеровской Германии 1914-1918 гг.» (1961) предостерег – эти суммы нужно рассматривать в правильном контексте. На 30 января 1918 года специальный фонд на пропаганду и особые цели составлял 382 миллиона марок, на Россию из него пошло 40580997 марок или около 10%. На поддержку любых противников тогдашнего строя в России. Результаты? Расхожее утверждение антикоммунистов — большевики-де были платными, а следовательно, послушными агентами Вильгельма II. Заглянем на год вперед — к исходу 1918 года. Гогенцоллерны и Габсбурги лишились короны, а Советское правительство во главе с В.И.Лениным отпраздновало первый год существования.

Схватки различных спецслужб в нейтральной Швейцарии в годы первой мировой войны дело заурядное, и дивятся этому разве неофиты-историки. Естественно, политэмигранты пользовались повышенным вниманием разведок, сцепившихся в смертельной схватке коалиций, а изгнанники стремились использовать это в своих целях По личным склонностям и вкусам разведчик А Даллес (основоположник и директор ЦРУ в 1953—1961 гг.) в беседах с подрастающей порослью рыцарей плаща и кинжала любил возвращаться к временам той войны, когда он но собственному признанию совершил жуткий промах. Его, резидента американской разведки в Швейцарии, одолевали политэмигранты из различных стран.