1 марта 1881 года. Казнь императора Александра II

Бедный Капри чувствует себя довольно хорошо; но все еще боятся за его глаз. Пострадало восемь казаков, из которых двое убито. У полицейского полковника Дворжицкого сорок маленьких ран. Кровь императора текла так сильно, сказал вел. кн. Михаил, что коридор во дворце был залит его кровью. Люди мочили свои платки в этой крови августейшего мученика. Впрочем, по мнению докторов, покойный император не много страдал. Он будто бы не приходил в сознание.

Я узнал официально, что император перед своей кончиной утвердил меня в звании предводителя с. — петербургского дворянства.

3 марта 1881 г.

Газеты этого утра сообщают некоторые подробности ужасного покушения 1 марта.

Около 1 часа я отправляюсь в мундире представляться Лутковскому. С тех пор как этот человек счел долгом удалиться в конце моей речи на обеде дворянства, мы почти не виделись. Он имел вид совсем пристыженный и совсем взволнованный.

После этого я пошел представиться к Лорис-Меликову, как предводитель, утвержденный в своих функциях, но: «Дома нет!» Расписываясь в его книге для посетителей, я был поражен подписью: «Эккеспааре, предводитель эзельского дворянства» на французском языке, несмотря на русскую подпись «фон-Бок, Лифляндский предводитель дворянства».

В 3 часа наш «Те deum»[34] в Дворянском собрании. Газеты недостойно дурно объявили об этой церемонии. «Голос», который в эти дни вообще не блещет ни своей преданностью, ни тактом, поместил наше объявление на последнем листке и не четко, к большому, впрочем, негодованию всех. Несмотря на это, пришло очень много народу. Зал был драпирован и устлан черным с белыми украшениями, — вид вполне соответствующий. Были между другими: княгиня Куракина, статс-дама, старая графиня Орлова-Денисова, ex-любовница Тимашева, и ее сын; моя мать; старый Суворов, который рыдал, как ребенок, Паскевич, Васильчиков, Щербатов и его семья и сотня других.

После службы собрание предводителей решило подождать с представлением адреса с нашей стороны, из боязни помешать новому порядку вещей, которого ожидают от нового царствования.

Вечером, в 8 часов, «вынос тела» в Зимнем дворце. Дворец, освещенный á gorno.[35] Миллион людей. Все городские дамы в черном, многие с плерезами.[36] Все имело мрачный вид. Потом процессия. Великие князья и император несут гроб. В гробу видна бледная, безжизненная голова Александра II с легкими красными шрамами. В дверях церкви ужасная давка. Мужчины и женщины буквально давили друг друга. В церкви превосходный позолоченный катафалк и страшный сквозняк из-за разбитого вверху окна.

За гробом перед императором шла княгиня Юрьевская. В церкви она занимала первое место. Во время шествия ее поддерживали Юзефович и какой-то военный врач. Она была очень расстроена и бледна. После последнего целования императорская семья вновь прошла перед нами. Тогда толпа офицеров устремилась ко гробу; неописуемый и непристойный шум лавины распущенных молодых людей. Это продолжалось более часа.

Один солдат принес палец, найденный им в снегу на месте покушения. Доктора признали его сходство с мизинцем императора. Этот палец, положенный в уксус, был принесен к княгине Юрьевской. Бедная женщина упала навзничь. Однако она его сохранила.

Идет слух, что через три или четыре дня или недели встанет вопрос о созыве совещания именитых людей (notables), трех депутатов от каждого земства. Неизвестна еще программа, какая им будет предложена, но меня хотят уверить, что бумага об этом уже подписана.

Лорис сообщил княгине Юрьевской, что он подал императору свое прошение об отставке. «Не покидай меня, Лорис, — будто бы сказал император, — теперь такое для меня трудное время». — «Знаю, Ваше Величество, да не могу! Я не могу служить Богу и Маммоне! Я до того обожал покойного Государя… Сказать вам, что я так же обожаю вас, было бы соврать! Ему я посвятил трудовые часы и здоровье».

Теперь Лорис-Меликов хочет подумать о своем собственном здоровье. Уступая настойчивым просьбам императора, он наконец согласился ждать дня погребения, чтобы подать в отставку.

5 марта 1881 г.

Вчера открытие подземной мины под Малой Садовой. Весь город в беспокойстве, и все поражены. Спрашивается, каким образом генерал Б… (такова его начальная буква подписи в рапортах), который, во главе полиции, делал освидетельствование сырного магазина,[37] откуда выходила мина, ничего не знал? Толпа народа постоянно стоит перед двойной цепью полиции, которая не пускает приблизиться к месту, где сооружают колодезь, чтобы поднять мину. Говорят, что нужно еще некоторое время, чтобы его закончить…