Читаем 1.Неделя Триоди Великопостной. полностью

Он не говорит совершенным, что они худо поступают, обличая несовершенных, чтобы не утвердить последних в обязательном соблюдении обрядового закона относительно пищи. Но не говорит и того, что они поступают хорошо, дабы не сделать их еще более строгими в своих обличениях, a предлагает наставление, растворенное снисходительною любовью. «Немощного в вере» — наставляет он — «принимайте без споров о мнениях» (ст.1). Люди, строго соблюдающие Моисеев закон относительно пищи, это люди, «немощные в вере», к которым нужно иметь снисхождение, и потому «принимайте» их «без споров о мнениях», хотя бы рассудок ваш был убежден в том, что они несправедливо поступают; потому что «Ибо иной уверен, что можно есть все, а немощный ест овощи» (ст.2).

Иной, имея совершенную веру во Христа и потому не соблюдая законных постановлений, уверен, что он свободен употреблять всякую пищу; a другой, будучи немощным в вере, наблюдает обряды закона, но, чтобы не показаться иудействующим, ест одни лишь овощи. Вы же, как совершенные, принимайте немощного без смущения, чтобы он утвердился в вере и сделался совершенным. Кто ест всякую пищу, пуст не уничижает того, кто не ест ничего, кроме зелени; и кто не ест ничего, пусть не осуждает едящего все: «кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его» (ст.3), т. е. ввел немощного в свою церковь, искупил его и сделал его сыном своим чрез таинство крещения.

A если Бог «принял его», то можешь ли ты не принимать его, не относиться к нему с снисходительною любовью, хотя бы многое в нем тебе не нравилось. Если же ты при всем том его осуждаешь: то «кто ты, осуждающий чужого раба»? Тот, кого ты осуждаешь, не есть раб твой, но Божий; стоит ли он твердо в вере и добродетели, или впадает в маловерие и порок, «перед своим Господом стоит он, или падает» (ст.4). Сам Владыка его, Бог, имеет власть судить его. Как бы глубоко он ни пал, это — не твоя забота, он может еще восстать и «будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (ст.4).

Частные темы, предлагаемые проповеднику дневным чтением из апостола, могут быть следующие.

О самоиспытании при вступлении в дни Святой Четыредесятницы

Благодарение Богу, мы снова приблизились к дням Великого Поста. Бог, не хотящий смерти грешника, дарует нам эти дни, чтобы мы одумались, испытали свою совесть и раскаялись во всех своих грехах. — Время Святой Четыредесятницы есть по преимуществу время самоиспытания во всех наших поступках и делах, какие мы совершили не только в течение года, но и в продолжение всей нашей жизни. — Итак, испытаем нашу совесть. Дневное чтение из апостола даст нам повод к тому.

1. Имеем ли мы правильные религиозные понятия и познания?

а) «Ночь прошла», говорит апостол, «а день приблизился» (ст.12).

Время, когда между людьми господствовали невежество, заблуждения и суеверия, прошло, и христианская вера озарила мир днем, при свете которого все люди могут приобретать правильные религиозные понятия и познания. День этот давно уже воссиял и для нас. Но как мы воспользовались им? Не ходим ли мы еще и доныне во тьме неверия и языческих заблуждений? Знаем ли мы, как нужно веровать в Бога, и какие заповеди дал Он нам для благоугождения Ему? Заботимся ли об обучении наших детей Закону Божьему и имеем ли сами твердые религиозные убеждения, чтобы в состоянии были дать ответ всякому, спрашивающему нас о нашем уповании (1 Петр.3:15)?[327]

Каждый человек, имеющий какое-либо ремесло, должность или звание, заботится о приобретении необходимых для него познаний и посвящает на это время, силы, усердие и труд. Мы, как христиане, имеем общее звание — быть последователями Христовыми и наследниками вечной жизни. Евангелие есть совокупность всего, что нам нужно знать для спасения, поэтому нам необходимо запастись правильным познанием Евангельских истин. Но обладаем ли мы таким познанием?

б) Испытаем себя в наступающие дни Святой Четыредесятницы.

Пользовались ли мы, как следует, всеми случаями, какие предлагала нам Церковь для нашего просвещения и научения в истинах веры? К сожалению, мы должны сознаться, что мы часто относились равнодушно к таким случаям. Мы рассеянно стояли во храме и невнимательно слушали чтение из Евангелия и Апостола, могущее умудрить нас во спасение. Мы оставляли храм, не дождавшись проповеднического слова. Мы нередко вовсе не посещали богослужения по одной лишь ленности и равнодушию к Богу и Его слову. Сознаем нашу вину во всем этом и постараемся загладить ее истинным раскаянием.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мера бытия
Мера бытия

Поначалу это повествование может показаться обыкновенной иллюстрацией отгремевших событий.Но разве великая русская история, вот и самая страшная война и её суровая веха — блокада Ленинграда, не заслуживает такого переживания — восстановления подробностей?Удивительно другое! Чем дальше, тем упрямей книга начинает жить по художественным законам, тем ощутимей наша причастность к далёким сражениям, и наконец мы замечаем, как от некоторых страниц начинает исходить тихое свечение, как от озёрной воды, в глубине которой покоятся сокровища.Герои книги сумели обрести счастье в трудных обстоятельствах войны. В Сергее Медянове и Кате Ясиной и ещё в тысячах наших соотечественников должна была вызреть та любовь, которая, думается, и протопила лёд блокады, и привела нас к общей великой победе.А разве наше сердце не оказывается порой в блокаде? И сколько нужно приложить трудов, внимания к близкому человеку, даже жертвенности, чтобы душа однажды заликовала:Блокада прорвана!

Ирина Анатольевна Богданова

Проза о войне / Современная русская и зарубежная проза / Православие