1. Сарисса. В Хризолитовом круге

— На протяжении многих километров Аортис настолько широк и глубок, что морские суда могут с лёгкостью войти в его устье и подняться вверх по течению, — с оттенком гордости ответил капитан.

Торментир молчал и внимательно вглядывался в его лицо. Фергюс был молод, значительно моложе самого Торментира и Эйлин, хотя и постарше Мелиса. Лицо его выражало некоторое лукавство, но не было лицом подлеца. Признаться, Фергюс производил впечатление намного лучшее, чем хозяева «Зелёного листа» в Ласт-Лифе. И всё же Торментиру он внушал какое-то беспокойство. Причину его Торментир объяснить себе не мог, а может, просто не хотел.

— Фергюс, — мрачно обратился он к капитану. — У меня есть идея. Можно сделать твоё судно невидимым на некоторое время.

— Отличная мысль, дружище! — Фергюс обрадовался и собрался было хлопнуть Торментира по плечу, но, увидев его взгляд, убрал руку. — Кто и как это сделает?

— Думаю, мы с Солусом сможем осуществить это, только вы, Фергюс, скажите, когда в этом возникнет необходимость, — Лидброт даже весельчака Фергюса называл на «вы».

— Я прямо сейчас могу сказать вам, сэр, — с улыбкой ответил молодой капитан. — Примерно послезавтра к вечеру. Раньше этого времени нас вряд ли побеспокоят.

— Это действительно так? — подозрительно спросил Торментир.

— Именно так, дружище.

— Я тебе не дружище…

— Ты ошибаешься, — весело ответил капитан. — Те, кого я приглашаю на своё судно, — мои друзья, хотят они этого или не хотят.

— Я не хочу… — начал было Торментир, но Лидброт дёрнул его сзади за мантию, и тот умолк.

Глава 46. Симпатии и антипатии

Эйлин открыла глаза в середине дня. Чувствовала она себя посвежевшей и отдохнувшей, хотя никак не могла сообразить, как же она попала в эту каюту. Несмотря на солнечный летний день, в каюте царил полумрак. «Это, наверное, оттого, что окошки узкие и под самым потолком, — решила Эйлин. — Кстати, не приложиться бы головой о потолок. Низковато здесь как-то».

На соседней койке сладко спала Нелл, развалившись прямо в кроссовках. Эйлин тихо фыркнула и сняла с дочери обувь. Нелл что-то пробормотала во сне. За стеной знакомо фырчали и постукивали какие-то механизмы. Стоп! Механизмы? Откуда механизмы здесь, в стране парусников и лошадиной тяги? Эйлин задумалась, а после пошла разыскивать своих спутников, справедливо решив, что это важнее, чем поиски парового котла.

В соседней каюте никого не было, но койка была лишь одна, а на столе красовались карты и какие-то приборы, назначение которых Эйлин было неизвестно. «Наверное, каюта Фергюса», — подумала она и двинулась дальше. За следующей дверью было ещё одно помещение, видимо, предназначенное для магов и Мелиса, а на одной из коек лежал свёрток, знакомый ей по Ровер Ланду. Этот самый свёрток Торментир швырнул ей, когда они готовились к отъезду.

На мгновение ей захотелось развернуть его, но Эйлин удержалась от этого поступка. «Солус узнает, что я лазила по его вещам…», — дальше даже думать не хотелось.

За следующей дверью была кухня. «То есть камбуз, — мысленно уточнила Эйлин и усмехнулась. — Может, здесь мне и место. Что ж, поищем что-нибудь съестное».

И Эйлин с энтузиазмом принялась за кухонную возню. Тут её и нашёл Фергюс.

— С добрым утром, красавица! Как жизнь?

— Отлично, но голодно, — весело отозвалась Эйлин. — Видишь, пытаюсь исправить ситуацию.

— И правда отлично, — широко улыбнулся молодой капитан. — Будет готово — свистнешь.

— Есть!

Эйлин тоже заметила, что Фергюс помоложе её, но постарше Мелиса. От её внимания не ускользнуло и то, с какой явной симпатией моряк смотрит на неё. При мысли об этом Эйлин приятно заволновалась, и ножик быстрее заплясал в её руках.

— А скажи, капитан Фергюс, где мои попутчики? — спросила она.

— Ссорятся на палубе, милая, — с улыбкой ответил он.

Лицо Эйлин вытянулось.

— Это как — ссорятся? Из-за чего?

— Да из-за тебя, — ухмыльнулся Фергюс и, увидев явное недоумение женщины, уточнил. — Из-за того, что я тебе симпатизирую.

— А что, мне нельзя симпатизировать? — Эйлин выпрямилась и приосанилась.

— На мой взгляд, — Фергюс осмотрел фигуру Эйлин, — очень даже можно. Чем мы и занимаемся наперегонки с твоим Солусом Торментиром.

С этими словами капитан оставил её, а на Эйлин вдруг накатили тяжёлые мысли. «Твой Солус»… Так сказала ей старая Зэм после чудесного избавления от огня. Где сейчас Зэм? Что с ней случилось после их отъезда? Было ли правдивым её, Эйлин, видение? А Солус — не её, и её никогда не будет… Нож соскользнул с картофелины и прочертил глубокую борозду на руке Эйлин.

— Ай! — вскрикнула она, зажимая порез и ругая себя последними словами.

Дверь камбуза вновь открылась, и на этот раз появился Торментир. Он сразу понял, что произошло.

— Дайте вашу руку, — почти грубо приказал он.

Эйлин послушно протянула ему порезанную руку, по которой текла кровь. Торментир выудил откуда-то из мантии пузырёк с тёмной жидкостью и смазал порез. Рана мгновенно затянулась, кровь перестала идти, но на руке остался некрасивый шрам.

— Спасибо, Солус, — сказала Эйлин, грустно поглядев на этот шрам.