10 гениев бизнеса

Джордж Сорос проверил обе эти институции на прочность, да так, что никто себе и представить не мог! Задуманное им было беспрецедентно. Он долго готовился к воплощению замысла. Прежде, чем бизнесмен смог приступить к действию, должно было произойти несколько примечательных совпадений. Европейская валютная система, основанная в 1979 году, рассматривалась как первый этап на пути к созданию общеевропейской валюты. Единая денежная единица, как полагали, стабилизировала бы европейскую экономику. Она ослабила бы позиции валютных спекулянтов, постоянно усложнявших жизнь центральным банкам, особенно когда правительства действовали так, словно не входили в валютный союз.

Миллиарды, которыми рискнул Джордж Сорос осенью 1992 года, играя против английского фунта, были всего лишь каплями в бурных волнах потоков капитала, омывавших берега мирового финансового рынка. При современной технике связи и слабом правительственном контроле на рынке каждый день покупали и продавали валют на триллион долларов – втрое больше, чем в 1986 году. Только пенсионные фонды США вложили за рубежом свыше 150 миллиардов долларов из взносов американских рабочих, что в 20 раз больше, чем в 1983 году. Всевозможные финансовые институты, от японских страховых компаний до американских взаимных инвестиционных фондов, рыскали по всему миру в поисках мест для удачных вложений своих капиталов.

«Талант Джорджа в том и заключается, – отмечает Гэри Глэдстейн, ответственный сотрудник инвестиционного фонда Сороса, – что он улавливает тенденцию намного раньше других. Джордж понял, к чему все идет, еще при крушении Берлинской стены. Поскольку он мыслил широко, то рано осознал, что объединение Германии будет стоить намного дороже, чем обещал бюргерам канцлер Коль и все остальные. Понимание им макроэкономических процессов позволило нам заблаговременно подготовиться. Джорджу даже не нужно было смотреть на мониторы – в его голове все это уже давно произошло».

Не один Джордж Сорос повел игру против фунта и центральных банков Европы. Взаимные фонды, транснациональные корпорации и традиционные валютные игроки начали избавляться от более слабых европейских валют. Торговцы валютой вскоре отметили рост объема сделок своих клиентов. Стало ясно, что на центральные банки европейских стран оказывается гигантское давление. Им придется израсходовать фантастические суммы на укрепление национальных валют. Таяли надежды на то, что Банк Англии сумеет хоть на какое-то время защитить фунт. И все же правительство стояло на своем.

Когда рынок взорвался, Джордж Сорос был уже на месте, и притом во всеоружии. Начатая им игра была исключительно сложной. Сложной потому, что развал ЕВС, отныне неизбежный, вызвал новую цепь событий. Во-первых, перестановку сил среди европейских валют. Во-вторых, резкое падение учетных ставок. В-третьих, спад торговли акциями в Европе. Поэтому Сорос решил продавать слабые европейские валюты. Он играл и на учетных ставках, и на рынках акций. Одним махом бизнесмен с сотоварищами продал фунтов стерлингов на 7 миллиардов долларов – и тут же купил немецких марок на шесть миллиардов. Менее активно он скупал французские франки. Одновременно Сорос приобрел акций английских компаний на 500 миллионов долларов, исходя из того, что после девальвации национальной валюты акции растут в цене. Он покупал немецкие и французские облигации и продавал акции. По его мнению, рост марки должен был подорвать курс акций, но повысить курс облигаций, если понизятся учетные ставки. Сорос воспользовался мощным кредитом. Только в этих сделках он рискнул одним миллиардом собственных средств.

И снова не он один не торопился делать окончательные ставки. Торговцы валютой во всем мире играли на понижение курса фунта. Однако ставка Сороса в Нью-Йорке была выше всех. «Имея акций на семь миллиардов, мы довели объем сделок до десяти миллиардов долларов. Это в полтора раза превосходило сумму всех активов фонда», – отметил Сорос. Под активы фонда «Квантум» он занял пять миллиардов фунтов. Потом обменял фунты на марки…

Все указывало на то, что он получит баснословную прибыль, а последние события не оставили у Сороса и тени сомнения в этом. Чуть позже, в своих апартаментах на 5-й авеню, Сорос с немалым удовольствием скромно поужинал. А после ужина спокойно лег спать, хотя только что заключил пари на 10 миллиардов долларов – может быть, крупнейшее в истории финансов. Настолько крепка была его уверенность в удачном исходе. В этот роковой день – «черную среду», как ее назовут позже, – Банк Англии израсходовал сумму, равную 15 миллиардам фунтов (26,9 миллиарда долларов), из 44 миллиардов фунтов (78,8 миллиарда долларов) своих общих валютных резервов, на скупку собственной валюты в тщетных попытках удержать ее курс.