10 гениев живописи

Когда отец счел мальчика достаточно подготовленным, его отдали в зюндертскую школу, а по достижении 11 лет – в частную школу-интернат в городе Зевенбергене, находившемся неподалеку. В 16 лет Винсент с согласия родителей бросил школу, и дядя устроил его продавцом картин в художественный салон в Гааге, который тогда уже перешел во владение фирмы «Гупиль».

В это время семья переезжала из одного северобрабантского села в другое: в 1872 отца перевели сначала в Хелворт, потом в Эттен, потом в Нюэнен. Но для Винсента Зюндерт остался его вечной любовью – местом, куда ему хотелось вернуться. Всю жизнь его тянуло туда. Он навещал Зюндерт, даже когда семья там уже не жила. Однажды, когда ему было уже 24 года, Винсент пришел пешком из Эттена на зюндертское кладбище, чтобы встретить восход солнца.

Рисовал ли он в это время? Судя по воспоминаниям, не больше, чем любой другой ребенок. Сохранилось несколько рисунков большого формата, которые традиционно приписываются ему. Эти тщательно прорисованные скучные изображения коринфской капители, кружки и собаки сделаны ко дню рождения отца. В них нет ничего ни от ребенка, ни от того Ван Гога, которого мы знаем. Правда, юный Винсент отличался усердием и прилежанием, и можно допустить, что он просто старательно скопировал их с учебного пособия. Но можно ли считать это творчеством?..

Любовью к искусству Ван Гог заболел, уже работая в фирме «Гупиль», когда в 1869 году переехал в Гаагу. Примерно тогда он стал пробовать свои силы в живописи. С 1872 года началась его переписка с братом Тео, которая с тех пор почти не прекращалась. Винсент писал Тео по два письма в месяц, за что художнику благодарны все исследователи его творчества. Винсенту было тогда 19 лет, Тео – 15. Через несколько лет Теодор тоже начал карьеру продавца картин – сначала в Брюсселе, потом в Гааге, а с 1878 года – в Париже.

Винсент в это время был на отличном счету у хозяев, ему нравилось работать с картинами. Он с восторгом писал брату, что это «замечательное дело». Это вообще в характере Ван Гога – от любых перемен ожидать только лучшего. От природы в нем не было ни капли желчи и скепсиса. Позже он писал своему другу Раппарду: «Я изо всех сил стараюсь видеть во всем сперва бесспорно хорошую сторону».

Благодаря работе в салоне Ван Гог постоянно имел дело с живописью. Ему нравилось почти все. Перечисляя брату художников, которых он «особенно ценит», Винсент называл более 50 имен и добавлял: «Я мог бы продолжать список бог знает как долго». Выше всех прочих он ставил Рембрандта и Милле.

Его работу оценили и в 1873 году в виде поощрения перевели в лондонский филиал. Это была первая разлука с родиной.

В Лондоне Винсент поселился на Хакфорд-роуд, 87. Его хозяйками были мать и дочь Луайе, которые содержали частный детский сад, что ему очень нравилось. Винсента всегда умилял вид женщины, окруженной детьми.

Он даже не ожидал, что ему так понравится Англия. Винсент много бродил по городу, правда, предпочитал осматривать не соборы и памятники, а его живописные парки. Он увидел полотна Констебла, портреты работы Гейнсборо и Рейнолдса. Оценил стихи Китса. У Винсента появились новые знакомые. К общительному, интересующемуся всем подряд молодому голландцу окружающие относились доброжелательно. Тео получил письмо: «Мне здесь хорошо: у меня отличное жилье, и я с большим удовольствием изучаю Лондон, английский образ жизни и самих англичан; кроме того, у меня еще есть природа, искусство и поэзия». Он начал много рисовать. Правда, никто не сохранил его неумелые рисунки. Да и сам Винсент относился к ним небрежно – дарил, забывал, оставлял при переездах. Относительно недавно обнаружена часть этих юношеских рисунков в семье Терстехов.

Глава гаагского филиала фирмы «Гупиль» X. Г. Терстех был крупной фигурой в торговле художественными произведениями. Еще когда Винсент работал в Гааге, он познакомился с маленькой дочкой своего хозяина Бетси. Именно ей он и посылал из Англии тетрадки с рисунками в 1873–1874 годах. Винсент рисовал все, что видел: насекомых, зверей, людей, интерьер, пейзажи. Первая тетрадка напоминает пособие для малышей. Вторая и третья уже похожи на обычные зарисовки. Кстати, эти непосредственные рисунки выглядят более детскими, чем те, которые якобы были подарены им отцу на день рождения. В это время Винсент вместе с Тео начали думать о том, чтобы стать художниками. Но, очевидно, они не относились к этой затее всерьез, поскольку родителям не сказали ни слова. Причем самое интересное, что Теодор в этих планах играл первую скрипку, а Винсент колебался, критически оценивая себя и не очень-то веря в осуществимость этой мечты.