Читаем 10 храбрецов полностью

Облик Алексея Фёдоровича Орлова привлекал восхищенные взгляды современников не только в юные годы. До старости на его щеках играл свежий румянец, обаятельная и открытая улыбка озаряла лицо. Фигура сохраняла гибкость, движения были живы и стремительны. Современники говорили, что он обладает «лицом Амура», «станом Аполлона Бельведерского» и силой «Геркулесовой».

Об удачливости графа Орлова ходили легенды. Ни разу за долгую карьеру он не подвергался опале, был любимцем трёх императоров: приближенный ещё Александром I, благополучно пережил Николая I и занимал высокие должности при Александре II.

Счастливой была и женитьба Алексея Фёдоровича. Тридцати девяти лет он обвенчался с девятнадцатилетней своенравной красавицей Ольгой Александровной Жеребцовой. За твёрдый и независимый характер, острый язык и просвещённый ум её высоко ценили и даже побаивались при дворе. Благодаря полному доверию со стороны мужа, Ольга Александровна была посвящена во многие государственные и общественные тайны, которые тщательно оберегала от разглашения.

Алексей Фёдорович Орлов с супругой твёрдо следовали правилам чести и стремились делать добро везде и всем, кому могли помочь. Рискуя репутацией, граф спас от казни своего брата Михаила — участника восстания 14 декабря 1825 года, вызволил из застенков мятежного поэта Гавриила Степановича Батенькова. По просьбе супруги помог уехать из России опальному Александру Ивановичу Герцену.

При этом у высочайших покровителей и друзей — императоров Николая I и Александра II не возникло даже тени сомнения в верности человека, которого они многие годы справедливо считали своим искренним другом.

ВИТЯЗЬ ДОНА

«Службою и храбростью»

(Девиз рода Орловых-Денисовых)



Клюквин И.А. с оригинала Джорджа Доу

Портрет графа Василия Васильевича Орлова-Денисова, генерала от кавалерии

Лист издания Михайловского-Данилевского А.И. «Император Александр I и его сподвижники в 1812, 1813, 1814, 1815 годах: Военная галерея Зимнего дворца …». 1845–1849


Пышные кудри, закрученные вверх роскошные усы, весёлый взгляд, россыпь боевых орденов на богатом мундире генерала Лейб-гвардии Казачьего полка. Портрет Василия Васильевича Орлова-Денисова гравирован с живописного оригинала, выполненного Джорджем Доу для парадной галереи героев войны 1812 года в Зимнем дворце. Прекрасное и живое лицо, отличные манеры и богатырская фигура «природного казака» привлекали восхищённые взгляды на поле битвы и на балах.

Пылкий и решительный, Василий Васильевич много увлекался, но женился по любви только в 30 лет. Брак оказался исключительно счастливым. Графиня Мария Алексеевна Васильева была во всём подобна мужу: красива, сильна телом и душой, умна, добра и хозяйственна.

Не желая расставаться с любимым, она отправилась за мужем в Финскую кампанию, но ошиблась. Видеться супругам не пришлось. 32-летний командир Лейб-гвардии Казачьего полка генерал-майор Орлов-Денисов непрерывно был в боях. Причём, переносился из одной битвы в другую с совершенно фантастической скоростью. Его приметную фигуру видели, казалось, одновременно в совершенно разных концах раздираемой войною страны.

Больше с мужем «на войну» Мария Алексеевна не ходила, ждала его дома: рождались и росли дети, требовали присмотра большие семейные владения.

Полную подвигов и славы военную карьеру генерал от инфантерии В.В. Орлов-Денисов оставил, когда овдовел. Теперь заботы о детях и хозяйстве ему пришлось взять на себя.

Сам Василий Васильевич скончался 67-ми лет. Последствия трудной военной жизни подорвали его богатырское здоровье. О потере любимого отца горевали четыре сына и три дочери, вместе с семьями, родными и близкими… Горевал и весь казачий Дон.

ДОБРЫЙ КОМАНДИР

«Желая увековечить память в Бозе почившего супруга моего — генерал-лейтенанта Якова Алексеевича Потёмкина, я имею непременное намерение — на месте, где покоится прах его, на кладбище города Житомира, соорудить однопрестольную каменную во имя святого Иакова, брата Господня, церковь…»

О.Ф. Потёмкина



Доу Эдвард Генри с оригинала Джоржа Доу

Портрет Якова Алексеевича Потёмкина, генерал-майора и генерал-адъютанта

1823


Якова Алексеевича Потёмкина современники считали образованнейшим человеком своего времени. Это был доблестный воин, человек доброй души и хорошего общества. Его любили солдаты и уважали офицеры.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее