10 минут 38 секунд в этом странном мире

Ее тело быстро менялось. Волосы под мышками, темный участочек между ног, новая кожа, новые запахи, новые эмоции. Груди стали чужачками – две выскочки, задравшие носы. Каждый день Лейла рассматривала в зеркале свое лицо с любопытством, которое нервировало ее саму: будто бы ожидая, что в нем она увидит кого-то другого. При любой возможности она пользовалась косметикой, оставляла волосы распущенными, вместо того чтобы плести аккуратные косички, носила узкие юбки, когда могла, и совсем недавно втихаря начала курить, воруя у мамы мешочки с табаком. В классе друзей у нее не было. Соученики считали ее либо странной, либо пугающей – так сразу и не скажешь. Они сплетничали о ней тихими, но вполне слышными ей голосами, называя паршивой овцой. Лейлу это не тревожило: она так и так избегала их, особенно броских девочек с их осуждающими взглядами и резкими замечаниями. Оценки у нее были плохими. Казалось, баба́ это не трогает. Вскоре дочка выйдет замуж и обзаведется семьей. Он не ожидал, что Лейла станет образцовой ученицей, а хотел лишь, чтобы она была хорошей девочкой, скромницей.

По сию пору единственным школьным другом Лейлы был сын Дамы Фармацевта. Их дружба прошла проверку временем, словно оливковое дерево, которое становится крепче с годами. Робкий и молчаливый по натуре, Синан умел обходиться с числами и всегда получал по математике самые высокие баллы. У него тоже не было друзей – в самоуверенности он никогда не смог бы догнать своих однокашников. В присутствии доминирующих личностей – классного руководителя, директора и тем более собственной мамы – он обычно хранил молчание и уходил в себя. А вот с Лейлой все было иначе. Когда они оставались вдвоем, Синан говорил без умолку полным оживления голосом. В школе они всегда отыскивали друг друга в обед и во время перемен. Вдвоем они сидели в уголке, пока другие девочки собирались в группы и прыгали через веревочку, а мальчики играли в футбол или шарики. Они говорили до бесконечности, не обращая внимания на неодобрительные взгляды, ведь в этом городе представители разных полов строго держались отведенных им мест.

Синан прочитал все, что мог, о Первой и Второй мировых войнах: названия сражений, даты бомбардировок, герои партизанского движения… Он удерживал в памяти огромное количество сведений о цеппелинах и немецком графе, именем которого назвали эти дирижабли. Лейле нравилось слушать, когда он рассказывал о них с такой страстью, что она почти представляла плывущий над головой дирижабль – его мощная цилиндрическая тень словно касалась минаретов и куполов, направляя свой путь к великому озеру.

– Когда-нибудь и ты что-то изобретешь, – сказала Лейла.

– Я?

– Да, и даже получше, чем немецкий граф, потому что его изобретение убивало людей. Твое же будет помогать им. Я уверена, ты сделаешь что-нибудь по-настоящему удивительное.

Только она и считала, что он способен на нечто экстраординарное.

Синан особенно интересовался кодами и их взломом. Его глаза сияли от восторга, когда он говорил о секретных радиопередачах партизан во время войны, их он называл саботажными трансляциями. Содержание не особенно его волновало – он восхищался могуществом радио, непоколебимым оптимизмом чьего-то безвестного голоса, вещавшего в пустоту, надеясь, что где-то есть заинтересованные слушатели.

Баба́ знать не знал, что именно этот мальчик продолжает снабжать Лейлу книгами, журналами и газетами, которые ей теперь не позволялось читать дома. Из них она узнала, что в Англии был сильный мороз, что женщины в Иране получили право голоса и что американцам во Вьетнаме приходится туго.

– Эти подпольные радиопередачи, о которых ты все время рассказываешь мне… – начала Лейла, когда они с Синаном сидели под единственным деревом на игровой площадке. – Я тут подумала: ведь ты как они. Благодаря тебе я знаю, что происходит в мире.

Лицо мальчика радостно вспыхнуло.

– Я твое саботажное радио!

Зазвенел звонок, оповещающий о том, что пора возвращаться в класс. Вставая и отряхиваясь, Лейла объявила:

– Возможно, тебя следует называть Саботаж Синан.

– Серьезно? Мне нравится!

Вот так единственный сын единственной женщины-фармацевта в городе заработал прозвище Саботаж. Мальчик, который однажды, спустя недолгое время после побега Лейлы из дома, последует за ней из Вана в Стамбул, в город, где в итоге оказываются все недовольные и все мечтатели.

Шесть минут