10 способов умереть

Она заметила это на фотографиях в его альбоме и уже тогда обратила на это внимание. Какая-то радость, будто в экстазе, она была видна в его глазах. Напряженное ожидание и ощущение, что может случиться все, что угодно. Именно к этому он и хотел вернуться. К тому чувству, которое он испытал в детстве. К тому невероятному драйву. Конечно, все дело было именно в этом. Значит, мотив все-таки существует.

Но единственное, что сейчас имело значение, — это то, что теперь она была в курсе всего. Именно так. Теперь она знала, где и как он нанесет следующий удар.

Краем глаза она заметила быстрое движение и обернулась. Но в этот момент задняя стенка шкафа уже закрылась, после чего металлическая пластина со щелчком была вставлена в свой паз.

— Стойте! Кто там? — закричала она, направляясь к шкафу, где оторвала металлическую пластину, пытаясь заново открыть себе путь в другую часть квартиры. — Эй, я все еще здесь! Выпустите меня…

Хлопок показался ей выстрелом с близкого расстояния, но у нее не было времени даже отреагировать на него, прежде чем она увидела, как гвоздь пронзил насквозь ладонь ее левой руки. Боль она почувствовала только тогда, когда кровь потекла по запястью к локтю.

Она только успела отдернуть руку, как раздался следующий удар, и еще один гвоздь пронзил деревянную поверхность. Через секунду послышался еще один удар, и ей ничего не оставалось, как отступить и просто смотреть, как один за другим пробивают деревянную поверхность задней стенки шкафа острые металлические гвозди.

59

— Ты можешь мне кое-что объяснить?

Где-то играла музыка. Он не мог понять, почему. Она звучала очень громко. Так громко музыку обычно слушал только Теодор. Он с неохотой открыл глаза и понял, что находится дома, в своей гостиной. Точно, это же он сам включил музыку. Один из альбомов «The xx», который уже проигрывался второй раз. Должно быть, он заснул.

— Фабиан? Ты меня слышишь?

Это был голос Стуббс. Он слышал его, но не мог понять откуда.

— Алло! — наконец сказал он и понял, что все еще лежит на диване. — Хиллеви, это ты?

— Нет, это Сильвия Вретхаммар. Ты можешь мне объяснить, какой смысл иметь второй мобильный, если ты все равно никогда не берешь трубку?

Он сел и посмотрел на «Нокию», которую держал в руке.

— Извини, я, должно быть, заснул. Сколько сейчас времени?

— В смысле «заснул»? Сейчас без десяти девять утра. А я просидела всю ночь, до одури рассматривая карту.

Он встал и подошел к кухонному столу, на котором лежал его айфон. Она права. Время без десяти девять. Должно быть, он проспал всю ночь.

— Алло? Ты еще здесь?

— Ты рассматривала карту. И? К чему-нибудь пришла?

На другом конце провода послышался вздох.

— Стала бы я иначе тебе звонить? Я, конечно, могла бы рассказать, что Мона-Джилл дуется на меня, и все из-за того, что я не люблю…

— Хиллеви, — перебил он собеседницу. — Что тебе удалось выяснить?

— Извини, я просто так вымоталась после этой безумной ночи, — вздохнула Стуббс. Как раз в этот момент его взгляд упал на написанную от руки записку на кофемашине. — И вообще, это я должна быть недовольна. Это я всегда нетерпелива и вечно в стрессе. А не ты.

Привет, Фабиан!

Я знаю, что ты очень занят, у тебя в работе сейчас большое расследование. Но я бы никогда не стала просить тебя, если бы это не было важно, а на этот раз это гораздо важнее, чем когда-либо. Для меня и для тебя. Для нас. Поэтому я прошу тебя прийти и присутствовать на моем выступлении сегодня в семь часов вечера в «Данкерс».

Соня.

— Дело в том, что мои подозрения оправдались. Я думаю, что знаю, где у Муландера потайное место. Я не удивлюсь, если окажется, что именно там он хранит все улики с мест преступлений, — рассказывала Стуббс, а он тем временем продолжал читать дальше. — Раусвеген 28, тебе не знаком этот адрес?

Так вот на чем держится их брак.

— Алло? Хьюстон, у нас проблемы!