10 способов умереть

Как он понял, он лежал на боку со связанными за спиной руками. Наискось вверху было огромное яркое пятно, указывающее на то, что он все еще находится в отдельной комнате с большим купольным окном в потолке. Еще дальше он увидел силуэт Милвоха, стоящего и целящегося из винтовки, после чего прогремел еще один выстрел.

— Зачем? — спросил он, потирая глаза о плечо в попытке избавиться от засохшей крови. — Зачем ты продолжаешь творить все это? Боль достигла пика, она сигнализировала о том, как раздуто и травмировано на самом деле его лицо, но, по крайней мере, он снова мог видеть все достаточно четко.

— Это не меня надо спрашивать. — Милвох, теперь в черной кепке поверх длинноволосого парика, повернулся к нему и начал трясти левой рукой.

— Кости, я знаю. Выпадет единица, и все будет кончено. А если она никогда не выпадет?

— Тогда я буду продолжать. Что мне остается делать?

— Остановиться. Разве ты не причинил людям достаточно вреда?

— Очевидно, нет. — Милвох подошел к Фабиану, присел на корточки и вытянул руку так, чтобы и он мог видеть, как кости прыгают внутри пластикового стакана. — Ну а теперь давай посмотрим, что они скажут. Может быть, они скажут, что хватит. — Он пожал плечами. — А может быть, они очень голодны, им нужны новые жертвы. — Он перестал трясти рукой и замер.

Четверка — смена жертвы.

— Так, так, так. Неужели нам выпала четверка? — Милвох снова начал трясти стаканчик. — Давай посмотрим, не изменит ли тебе удача.

На нем были синие джинсы, в этом он был уверен. Трусы были желтые с зеленым. Три цвета, которые соответствовали тройке, четверке и пятерке. Получалось пятьдесят на пятьдесят.

— Нет, мне этого не понять, — сказал он. — Что заставляет тебя продолжать быть рабом случая?

Милвох прижал дуло винтовки ко лбу Фабиана, не давая кубикам остановиться.

— А ты сам когда-нибудь задумывался о своих отношениях с удачей? Из нас двоих, я бы сказал, ты единственный, кто целиком и полностью зависит от удачи. Что ты на это скажешь?

— По крайней мере, у меня есть свобода выбора, и я ни от кого и ни от чего не завишу. Это гораздо больше, чем то, что у есть у тебя.

— Свобода выбора? — фыркнул Милвох. — Это не больше чем иллюзия. Как и большинство других людей, ты всего лишь некий алгоритм, который был заранее прописан. Я уверен, что ты гораздо охотнее предпочел бы остаться дома со своей семьей, чем лежать здесь с огнестрельным ранением в голову. Но твой алгоритм запрограммирован так, что ты любой ценой пытаешься арестовать меня. И как бы ты ни хотел лежать дома на диване и читать в газете о теракте в Тиволи, сейчас от смерти тебя отделяет один бросок костей.

— Это правда, я лежу здесь со связанными руками, и мне угрожает смерть. Но из нас двоих жертва не я, а ты. Неужели ты этого не видишь? Что это ты болен. Что это твоего мнения никто и никогда не спрашивал. Что ты не можешь принять ни одного самого незначительного решения, не спросив разрешения у костей. Как маленький ребенок, которому приходится выпрашивать конфеты.

Не говоря ни слова, Милвох перестал трясти рукой и вытянул ее вперед, чтобы и Фабиан мог все увидеть.

Двойка — оранжевый.

— Тебе бы в казино. С таким везением ты мог бы стать по-настоящему богат. — Милвох встал, подошел к окну и начал сразу осматривать район через прицел винтовки. Через минуту послышался выстрел, а затем разрозненные голоса и громкие вопли.

— Ты, я и все остальные, мы все жертвы случая, хотим мы того или нет, — продолжил Милвох и снова начал трясти левой рукой. — Случай, он принимает решения всегда и везде. Нас может переехать автобус в любую минуту. Самолет может врезаться прямо в это конкретное здание еще до того, как я договорю до конца фразу. Если кому-то действительно не повезет, то он может получить пулю в грудь только потому, что на нем оранжевая кепка.

— Одно дело — несчастные случаи. Совсем другое — убийство. — Фабиан, несмотря на связанные руки, сумел подняться до сидячего положения. — Независимо от того, как упорно ты пытаешься перекладывать ответственность на случай и твои чертовы кости, то, что ты делаешь, — это просто убийство ни в чем не повинных людей.

Милвох прошел вперед и снова сел на корточки перед Фабианом, тем временем кости опять пришли в движение.

— Совсем недавно ты утверждал, что я раб случая. Что я не могу принимать никаких собственных решений, что я просто марионетка, которая которой управляют кости. Правда в том, что это ты раб случая. Ты и все остальные. Вы все рабы. Вы просто не знаете об этом. Вы думаете, что взяли все под контроль. Что сами решаете, что делать с вашими жизнями. Что вы ничего так не хотите, как вставать рано утром, стоять в пробках, сидеть в душном офисе с плохой вентиляцией и заполнять кучу отчетов, которые, как вы и сами понимаете, ни один сукин сын никогда не прочтет. Ваш запрограммированный алгоритм работает, и вы двигаетесь по кругу, как милые маленькие золотые рыбки.

Милвох еще сильнее потряс левой рукой, и кости ударились о стенки пластмассовой емкости так сильно, что она едва не треснула.