10 жизней Василия Яна. Белогвардеец, которого наградил Сталин

Янчевецкие спешили укрыться на самой окраине бывшей империи [6]. Русские торговали и селились на тувинских землях задолго до того, как в апреле 1914 года здешние нойоны (князья), освободившись от владычества Китая, попросились под покровительство Белого царя. Гражданская война задела Урянхайский край по касательной, но довольно сильно. Советская власть, провозглашенная приезжими большевиками, продержалась четыре месяца, но успела повоевать с зажиточным крестьянством. Побряцали оружием китайцы, заявляя свои претензии. Правительство Колчака подтвердило протекторат над Урянхаем, и все успокоилось до весны 1919 года, когда побунтовали тувинцы. А летом здесь появилась партизанская армия Кравченко и Щетинкина, отступавшая от Красноярска. Партизаны заняли урянхайскую столицу Белоцарск и приняли бой с преследовавшим их отрядом есаула Болотова. Новобранцы, наскоро мобилизованные Болотовым, перешли на сторону красных, что и решило исход сражения. В начале сентября партизаны, набравшись сил, ушли обратно – громить белых. Следы войны постоянно встречались по дороге – полуразрушенные мосты, сгоревшие почтовые станции с закопченными остовами печей…

***

Ровно к началу зимы – на следующий день повалил снег и грянул мороз – Янчевецкие добрались до села Уюк. «Сидя на запорошенных снегом бревнах, уюкские крестьяне молча и недоверчиво осматривали прибывших „из мира“ – мужчину, женщину и мальчика, представленных им председателем сельсовета Колесниковым». Село делилось на два конца – состоятельный нижний, с домами старожилов, и бедноватый верхний, где обосновались недавние переселенцы. Среди последних многие побывали в партизанах, они же в первую очередь послали своих детишек в школу, бездействовавшую с 1917 года. Желающих учиться набралось много. Марии пришлось вести занятия в две смены, по вечерам ей помогал Василий Григорьевич, служивший еще и писарем в сельсовете.

Под новый год для детей устроили елку с песнями и хороводом. «Елка в школе вскоре после гражданской войны была воспринята крестьянами Уюка как нечто вовсе необычайное, и весть о ней разнеслась по ближним поселкам. Зал был переполнен, набились в прихожей и облепили стены, заглядывая в окна…». К Янчевецким, жившим при школе, стали заходить в гости как своим – просто так, без приглашения, пощелкать кедровых орешков, наблюдая за хозяевами. «Позже, когда мы обзавелись знакомыми, образовался «актив» школы, отец читал крестьянам Пушкина и Чехова, свои пьесы, а затем начались совместные читки, разучивание ролей и репетиции». Василий Григорьевич сочинил и поставил на импровизированной сцене народную пьесу «Сваха из Моторского» – все роли исполняли крестьяне [7].

В таежной глуши, среди простых людей у Янчевецкого и созрело желание остаться в Советской России. Он больше не таился и даже послал весточку Сигме-Сыромятникову – по старому петроградскому адресу, не зная точно, что сталось с другом. Оказалось, жив-здоров, поселился на хуторе в Новгородской губернии, куда и переслали письмо (к сожалению, оно не сохранилось до нашего времени) [8]. С крестьянами Янчевецкий ходил на охоту в тайгу и в горы, на восточные отроги Саян. Старался дружить с тувинцами – коренными обитателями края, бывал у них в стойбищах, зазывал к себе, когда те ехали через Уюк в Кызыл (бывший Белоцарск) – торговать мехами. «Отец старался принять тувинцев как можно лучше, угощал их всем, что имел, оставлял ночевать, изучал и записывал их слова, обычаи, песни».

По весне 1921 года сельсовет выделил писарю и учительше земельный надел. Василий Григорьевич засеял овсом и пшеницей две десятины. В мае приехали погостить Женя и Николаша, служивший теперь в Минусинском исполкоме уполномоченным по борьбе с бандитизмом. В Урянхай они прибыли вместе с красноармейской группой, посланной на границу с Монголией, где объявился белоказачий отряд. Тревожная оказия и радостная встреча – Янчевецкий узнал, что вскоре станет дедом. В сентябре он получил из Минусинска весточку о рождении внука. Но первый в своей жизни урожай снять не успел.

Василия Григорьевича арестовали. Бывший писарь, место которого он занял, настрочил донос в Кызыл: в Уюке скрывается белый офицер. Неясно, как доносчик обосновал заявление, но в совете партизанских отрядов ему поверили. Янчевецкого допрашивали и подозрения не сняли, более того – готовы были вынести смертный приговор. И поставили бы к стенке, если бы в тюрьму не пришел Иннокентий Сафьянов – самый авторитетный в Туве большевик [9].