10 ЖК. Десятая жизнь кошки

Сообразив, что ординарными соленьями тут не обойтись, я ринулся на балкон. Там притаилась банка дарёных малосольных от самой Кристининой матушки. Я тогда ловко соскочил к дальневосточному заказчику в командировку – безболезненно избежал знакомства с родителями, трекнул по долине гейзеров, а по возвращении ещё и даров отхватил. Знакомство, стало быть, произошло опосредованно – через огурцы. А было или нет – каждая из сторон могла трактовать исходя из собственных предпочтений. Сейчас эти воспоминания тоже окрашивались в зеленовато-грустные тона, и думать об этом не хотелось.

Сервировав «тёщину» малосолочку, вспомнил, что правильные стопки тоже где-то в морозилке. По дороге к ним наткнулся на шмат сала. «Ух! Мир положительно меняет гнев на милость. Кто волшебник? Я – волшебник! А вот моя волшебная па…» Рука сама тянулась к телефону. Я крутанул список контактов, выбирая, с кем бы разделить горе и противоядие.

Кандидатуры женского пола, а их помимо сбежавшей Кристины насчитывалось всего две, я отбросил сразу. Ну, никак это совместное горевание не укладывалось в канву не оформившихся отношений.

«Бля, Третьяков, у тя друзей-то нет, что ли стоящих? Э-фрэнд-ин-нид13, тьфу ты, прости, Господи!» Ответ я знал. Уже довольно давно знал. Но сегодня я себя жалеть не собирался:

– А может ты вообще гомик латентный?

– Чего погнал-то?

– А то! Друзей нет, девчонку мужским именем называешь. Крис – это же мужское имя, не?

– Точняк, Крис – вообще один шанс из тысячи. Девушка, у которой в телефоне играет «Мегаполис». Помнить она ведь не может. «Крейзи бейби, но ясно что бейби попадаешь в карусель и стареешь стареешь стареешь»14

– А ты думал, кто ещё таким старпером способен заинтересоваться? Только такой же коллекционер древностей, как Кристина.

Строго говоря, друга набиралось всего два. Но это в теории. Если бы время повернуть вспять или, если бы не было досадных эпизодов, после которых вспять уже не повернуть.

Одному я уже как-то позвонил. Тогда как раз случились жесточайшие вилы с работой. Позвонил чисто посидеть, потрещать, посоветоваться. И он как-то сразу живо откликнулся. Я даже помню, на каком подъеме я был, пока его ждал. Друг мой рулил эйчаром в одной из госкорпораций. Я сидел в кафе, накатывал потихоньку и уже парил в мечтах о какой-никакой работёнке в той же конторе, ну или рядышком. Во мне плескалось к тому моменту граммов двести концентрированного осознания типа «вот для чего нужны настоящие друзья». И больше всего меня шпарило от того, с какой готовностью этот великий человек выразил желание помочь. В итоге он не приехал.

Звонил потом и долго извинялся, объясняя какими-то служебными отмазками. Я даже устал, помню, его уверять, что всё норм, и я не обижаюсь, и вообще. А я, кстати, и на самом деле не обиделся. Всё-таки позиция у него очень серьёзная. А тут этот большой человек так долго передо мной извиняется… А может я сам себя уговорил, что не обижаюсь, пока его заверял.

Второй. Тот мне позвонил сам. Не в этот раз – в другой, с работой к тому моменту уже наладилось. Он тогда только что узнал, что матери диагностировали рак в последней стадии. Он буквально рыдал в трубку. Так мне худо стало – я же тупо не представлял вообще, что ему сказать, чем поддержать. Больше всего хотелось исчезнуть, случайно оборвать звонок и незаметно для себя отключить телефон. Исчезать, впрочем, было уже поздно. Но ведь я же не стал ему врать, обнадеживать. Сразу прямо сказал, что занят, никак не могу приехать.

Да, по факту, выходит, все равно наврал.

Некоторое время я взвешивал, кому из этих двоих я могу после всего позвонить. Отложил телефон. Настроение стало явно сдавать назад. Запотевшая бутылка со стопкой обтекали многими тоненькими слезинками. Пока остатки настроения не улетучились совсем, я стиснул зубы, быстро хрустнул крышкой, сворачивая Чухонке голову. Налил ещё густую, толчками пульсирующую через прозрачную лейку в горлышке. Мгновенно выпил, резко запрокинув голову так, что хрустнуло уже в шейном отделе. Хлопнул стопкой об стол. Сразу же наполнил по новой и уставился прямо перед собой, ни на чём не фокусируясь.

«Мою фамилию кот не получит. Ни за что! Ни в действиях, ни в мыслях. Никаких адских экспериментов»15.

«Да, боже мой, расслабься! Какие тебе эксперименты? Он от тебя уже сдернул. А больше всего тебя волнует: почему он удрал. Ему же здесь ничего не угрожало. Никаких сосудов с синильной кислотой»16.

«А ты считаешь, что этого достаточно?»

– Ну что, Третьяков? – После третьей тормоза немного отпустило, и я обратился к себе уже вслух. – Нормально тебе?

– Да вроде ничего.