100 дней плена

И тут звонит мой телефон. Смотрю на экран — номер неизвестен. Но внутри что-то щелкает, оживает, подталкивает ответить быстрее…

— Да?

— Матвей… — мужской голос звучит в трубке. — Вы не знаете меня, хотя видели… Ваша девушка со мной…

— Что?!! Вы кто? — начинаю вновь волноваться.

— Не перебивайте. Скажите, куда привезти? И приеду прямо сейчас. Я выкрал ее и готов вернуть.

— Условия? Вы один? — мой зверь встает в боевую позу.

— Да, один. Никаких условий. Просто отдам.

— Мне нужны гарантии.

— Она без сознания. Хотите фото? Больше ничем не могу подтвердить. Настя успела назвать номер, наизусть помнила…

— Хорошо…

Мне не нравится, что он позволяет себе звать ее по имени… И все же: сообщаю адрес. Если солгал… Надо быть полным кретином, чтобы сунуться сюда в одиночку, где вооруженная до зубов охрана в немалом количестве.

Прошло больше часа… А потом появился мужчина, с Настей на руках, что повисла безвольной куклой…

Глава 15. Спасибо…

Настя

Меня резко оторвали от Матвея. И скрутили, унося куда-то. Кричала, вырывалась, не желая расставаться с любимым… Особенно, когда его ударили в живот, и он захрипел, рывками хватая воздух… Эта боль отозвалась внутри. Слезы хлынули с новой силой. Хотелось завыть от беспомощности. На мой рот легла ладонь, превращая очередной крик в отчаянное мычание.

Мужчина, который нес меня к машине, тот самый, подаривший надежду на спасение, держал так сильно, что от стального хвата, казалось, ребра трещат.

— Тихо… — прошептал он, засовывая меня в багажник. — Не дергайся, не устраивай истерик, не привлекай ненужного внимания, не делай резкий движений… И главное: что бы ни происходило — лежи смирно. Ключевое слово «смирно».

Одни сплошные «не», но если так надо, если он поможет выбраться отсюда — готова потерпеть и быть паинькой. Поэтому, молча, киваю. Хотя в голове миллион вопросов.

Моя адекватная реакция его устраивает. Мужчина заново связывает мои запястья, а на лицо клеит скотч. Глазами извиняется, понимая, что причиняет боль своими действиями. А я растерялась: разве могут быть среди этих подонков такие, как он — сопереживающие? Что он тут забыл?

Подходят еще двое. Вся та же компания, ворвавшаяся в квартиру. Виталий окидывает презрительным взглядом, убеждаясь, что веревки крепко держат. И когда успела вызвать в нем столь сильные эмоции?

«Дело не во мне» — пронзает мысль. У него личные счеты с Матвеем. Интересно, он в курсе? Вряд ли… Как и Андрей, который не мог так поступить с другом.

Что же случилось? Раз это толкнуло Виталия на предательство, должны быть серьезные основания.

Багажник хлопнул. Машина тронулась с места, увозя в неизвестность.

Окутавшая темнота, располагает к размышлениям, хотя я лишь прислушиваюсь к звукам в салоне и четко выполняю, по сути, единственное указание — лежу тихо и смирно. Правда, внутренне борюсь с приступом тошноты от запахов, которые витают здесь…

Разговор мужчин мне не разобрать из-за музыки и другого постороннего шума… Но то, что их всего трое и никого не добавилось — это точно.

Не знаю, сколько мы проехали, полчаса или больше, потом ощутила плавное торможение. И тут же раздаются поочередно два приглушенных хлопка…

«Что это? Выстрелы?» — вздрагиваю и сжимаюсь от страха, уж очень похоже…

Машина снова двигается. И судя по тому, как трясет, съехала куда-то с трассы, а минут через десять остановилась. Слышится какая-то возня…

Я замираю. Удары сердца отдают в висках и горле… Кажется: в небольшом пространстве эти звуки отражаются, проникают обратно, усиливая неприятные ощущения в теле.

К багажнику подходят… Он резко открывается…

Зажмуриваюсь, боясь увидеть совсем не то, что хочу…

— Полдела сделано, — звучит голос «спасителя», а руки касаются меня, развязывая путы.

Смотрю на него. И не верю в происходящее.

— Будет больно… — предупредил он, когда взялся за скотч, намереваясь сорвать тот, ведь моя губа разбита и пульсирует в месте, где засохла кровь…

Стойко терплю, не произнеся ни звука.

— Выбирайся. Садись в машину. На заднее сидение.

Делаю, как сказано, не задавая ненужных вопросов. Успеваю заметить торчащие из кустов ноги…

«Он убил их…» — то ли от стресса, то ли, действительно, так считаю, но становится все равно. Единственное, о чем мечтаю сейчас, оказаться в любимых объятиях, и как можно скорее. А этот мужчина всего лишь исправляет свою ошибку.

— Спасибо… — все же говорю, хотя чувства смешанные, граничащие со злостью, ненавистью и искренней благодарностью за спасение.

— Не стоит, — отвечает, в голосе слышится осознание вины и раскаяние.

Он меня откровенно удивляет, о чем не могу не спросить:

— Почему вы помогаете?

Мужчина выдерживает паузу, собираясь с мыслями.

— Ты похожа на мою сестру… У нее тоже были синие глаза…

«Были…» — повторяю про себя, не решаясь задавать другие вопросы.

— Она умерла… от рака… — поясняет, хотя по первой фразе стало ясно, что ее нет.