100 рассказов о стыковке

Первые фрагменты Фау-2 были доставлены из Польши в Москву, в НИИ-1 (бывший РНИИ) уже в августе 1944 года. Они были тут же засекречены, и с трудностями разного характера работа по воссозданию образа немецкой ракеты началась. На этом этапе наших ракетных экспертов можно было сравнить с археологами: шаг за шагом по отдельным фрагментам они делали неожиданные для себя открытия. Когда A. M. Исаев, замечательный ракетный двигателист, будущий руководитель ОКБ-2, внесший выдающийся вклад в советскую РКТ, еще в Москве получил возможность детально разглядеть двигатель немецкой ракеты, развивавший тягу в 25 тонн, он воскликнул: «Этого не может быть!» Действительно, нашим ракетчикам тогда под силу было создавать двигатели с тягой лишь раз в 10 меньше.

Поначалу информация о немецких ракетах собиралась фрагментарно и довольно сумбурно. В этой работе приняли участие две группы экспертов: гражданские из НИИ-1 и военные из ГАУ (Главного артиллерийского управления). Надо отметить, что с этого начального этапа артиллеристы, создавшие гвардейские минометные части, знаменитые «катюши», оказались очень активными, и им было суждено сыграть историческую роль как в те первые месяцы, так и в последующие годы.

В конце 1944 года военные, а среди них подполковник Г. Тюлин, будущий директор НИИ-88 и замминистра MOM, подготовили деловые рекомендации генерал–лейтенанту Л. Гайдукову, тогда консультанту по вопросам артиллерии в ЦК, по продолжению разведывательной кампании. Этому человеку привелось сыграть историческую роль в организации всего ракетного дела в стране на начальном этапе его становления.

В то же время руководство авиапрома, которому подчинялось НИИ-1, не проявило особого интереса к ракетам этого типа, что затрудняло нашим специалистам участие в этой деятельности. Только в апреле 1945 года первая небольшая группа советских специалистов, отобранных почти наугад, была отправлена в Германию. Среди них оказался и Б. Е. Черток, будущий заместитель. Королёва и всех его преемников по вопросам управления ракет и космических аппаратов (КА). 50 лет спустя он хорошо описал начавшуюся тогда кампанию в первой части своего четырехтомника «Ракеты и люди».

Итак, весна 1945 года! Патриотизм, гордость и энтузиазм победителей, сумевших одолеть Гитлера и всю эту уникальную немецкую военную машину, охватили повально всех. С другой стороны, многих из тех, кто впервые оказался в Германии, поразила западная цивилизация, и не только это. Победители оценили силу поверженных, в том числе их технические достижения, и это относилось не только к основному предмету интереса наших ракетчиков — ракетам. Фактически, уровень технического оснащения промышленности Германии оказалась намного выше нашего, и это относилась буквально ко всему спектру оборудования заводов и лабораторий, начиная от простых обрабатывающих станков. Например, прибористов буквально поразило качество и количество измерительной техники в немецких лабораториях. Даже кабельные разъемы, без которых не обходится сегодня ни один аппарат, имеющий электрические цепи, оказались для послевоенных россиян в новинку. Там, в Германии, было очень много такого, что поражало всех, от простых солдат до инженеров, впервые попавших в техническую цивилизацию. Недаром инструктаж, который проводили наши спецслужбы, обычно начинался со слов: «Никаких удивлений и восторгов…»

Этот разрыв в технологиях, во всем его диапазоне предстояло ликвидировать в послевоенные годы, чтобы создать в стране фундамент для новых отраслей промышленности, и не только для ракетной техники. А пока в Россию отправлялось все, что могло пригодиться на начальном этапе и на что тогда положили глаз наши спецы. Они сами паковали понравившееся им оборудование вместе с техдокументацией и направляли его по своим адресам.

Нам, послевоенным мальчишкам, тоже привелось прикоснуться к этим трофеям на другом конце их длинного пути из Германии в Россию. На окраине Подлипок, на огромном поле полузаброшенного аэродрома, куда мы ходили играть в футбол, образовалась большая свалка, нам было интересно полазать там и даже открутить какую?нибудь загадочную деталь из сваленных и уже частично разобранных немецких самолетов и еще какого?то брошенного военного скарба.

Станочное оборудование представляло для россиян особый и всеобщий интерес. Из Германии оно вывозилось в огромном количестве. Уже в студенческие годы на производственных практиках и позднее на нашем и других заводах мы видели, как в течение многих лет эксплуатировались станки с названиями известных немецких фирм.