100 рассказов о стыковке. Часть 2

На следующий день, вернее, снова к полуночи, начали заключительный этап сближения и стыковки с ФГБ.

Этап сближения выполнили без происшествий. Эту сложную, многодельную операцию американцы действительно довели до совершенства. Вот он, этот общий «Юнити», медленно, но неизменно приближается. Ювелирное зависание прямо в середине отсека ПГ, как в мультипликационном фильме: казалось, почти игрушечный манипулятор хватает модуль сбоку, а дальше, как говорится, дело техники, почти как вчера, но, как оказалось, не совсем. Точнее, получилось совсем не так. Произошло то, чего, как всегда никто не ожидал…

По картинке и по скудным сообщениям мы, находясь в помещении консультативной группы НАСА королевского ЦУПа, наблюдали, как очень не спеша железная Нэнси управляла своей железной рукой. В конце концов, она переместила модуль, загнав его на самый верх, поставив соосно с НОДом, со вчерашнего дня возвышающимся над отсеком ПГ почти на 10 метров. На орбите успело встать и зайти Солнце. Как там канадская SVS («Спейс вижн систем») в этих условиях? Действительно, судя по репликам с Орбитера и из Хьюстона, эти измерения не очень надежны. Но у Нэнси и ее товарищей достаточно вспомогательных данных и времени. Ведь это не прямая стыковка, когда решают секунды или их доли. Наконец, к началу московского утра все выглядело соосно — «ОК» со всех сторон, реактивный «подскок», держите шляпу своей железной рукой, Нэнси. Телеметрия отозвалась — сцепка, и почти без отклонений и колебаний. Еще несколько минут — пошло стягивание, побежали ЛПШ, 70%, 60…30, осталось не так много. Почему?то остановились, почему?то потеряли выравнивание. Назад… вперед… назад, и так несколько раз.

Меня спросил Р. Бонер, надо ли отцеплять манипулятор, и я, конечно, сказал — обязательно, но мы здесь с нашей скудной информацией ничего не решали. Все оперативное управление вели из Хьюстона.

Мои молодые консультанты рассказали после возвращения, что американцы, до этого не обращавшие на них почти никакого внимания, сильно всполошились и даже обратились за советом.

Потом?то все стало ясно: вытянутая, почти прямая рука, даже «снятая с тормозов», встала «в распор» и препятствовала нормальному стягиванию. Кольцо продолжало двигаться, перекашиваясь и подавая об этом сигналы на пульт астронавтам и на Землю. Они вовремя среагировали и сообщили о неполадках.

Нет, все было сконструировано, как надо, и ничего не сломалось. В очередной раз пришлось лишь преодолевать неожиданные операционные осложнения. АПАС мог, конечно, выкрутить железную канадскую руку, развив силу килограмм в 150 и приложив ее к зажатой кисти. НАСА не стало рекламировать неожиданно возникшие трудности, хотя и преодоленные успешно, не призналось ни в нарушениях, ни в поломках. Они отвечали за полную математическую модель этой комплексной операции и не очень?то хотели привлекать нас к полному анализу — ни до, ни после полета. В тот раз одной интуиции оказалось недостаточно для того, чтобы предотвратить аномалию.

Средства массовой информации очень вяло среагировали на неполадки при первой стыковке по программе МКС. Все, в конце концов, закончилось нормально, сенсации не произошло. Американцев можно было понять, они очень нуждались в начальном успехе. «Авиэйшн уик» («Aviation Week»), опубликовавший развернутую информацию, не счел нужным даже упомянуть об этом. Нашу свободную прессу и тех, кто стоял за ней, часто стало трудно понимать.

Мы выполнили свою часть задачи. Как часто бывало в прошлом, начало сложилось непростым. Все участники извлекли из этого хороший урок. Так больше не повторится. Уж это точно! Однако впереди еще очень много стыковок, а любая стыковка — это уже событие.

Однако не стыковка стала самым трудным делом в начальной фазе программы МКС. Начало 1999–го стало мертвым сезоном, зимней спячкой в части полетов к новой станции, зато с полной нагрузкой работал наземный сегмент. Наша «Энергия» и ее смежники приступили к завершающей фазе сборки и испытаний служебного модуля (СМ), а также модернизировали корабли «Союз» и «Прогресс». Следующие модули российского сегмента существенно отставали. Наш маленький сегмент оказался продвинутым, а системы стыковки для всех трех Орбитеров были уже испытаны и готовы к полету. Наша новая деятельность оказалась связанной с фирмой «Спейс–Хэб» и модулем ICM.

В целом МКС — это очень сложная суперсистема. Ее предстояло еще создать и эксплуатировать. Два года на рубеже столетий должны стать решающими. Надо пожелать всем удачи.