Читаем 100 великих экспедиций полностью

Осенью 1910 года Амундсен на корабле Нансена «Фрам» отправился к Северному полюсу. Однако в пути он получил известие о том, что там уже побывали Кук и Пири. Тогда Амундсен решил изменить маршрут экспедиции на прямо противоположный. Его целью стал Южный полюс.

Туда, как он знал (сам консультировал!), отплыла английская экспедиция, руководимая капитаном Королевского флота Робертом Скоттом (1868–1912). До этого он совершал маршруты в Антарктиде в начале XX века. В 1907 году Эрнест Шеклтон (прежде он был в группе Скотта) с четырьмя товарищами на пути к Южному полюсу прошли за 8 8 ° южной широты. И хотя до цели оставалось менее 200 км, они из-за страшной усталости и нехватки продовольствия вьшуждены были вернуться назад (более тысячи километров).

Р. Амундсен: «С детства я мечтал о Северном полюсе, а покорил… Южный»

Итак, взяв курс на Южное полушарие, Амундсен оповестил Скотта о своем намерении. Началось соревнование – наперегонки.

Надо отдать должное Скотту: его экспедиция преследовала в значительной мере научные цели, была оснащена разнообразными приборами, вела на маршруте регулярные наблюдения за погодой. Все это, безусловно, затрудняло продвижение.

Понадеялись на технику, взяв мотосани; но они быстро вышли из строя. По какому-то нелепому заблуждению (почему опытный Амундсен не разубедил?) использовали лошадей, пони, которые не смогли перенести страшную антарктическую стужу. Да и одежда полярников в те времена была громоздкой и недостаточно утепленной.

Всех этих промахов избежал Амундсен. Он избрал более короткий путь (почти на 100 км), взял мобильную группу, оснащенную в «эскимосском стиле», с собачьими упряжками. За время зимовки его люди на значительной части маршрута расставили промежуточные базы, склады продовольствия и горючего.

Его попытка выйти значительно раньше Скотта – в конце августа – не удалась: пришлось вернуться из-за сильных морозов. Суровая полярная весна еще не наступила. 15 октября они пошли на штурм Южного полюса.

Отряд Скотта выступил чуть позже из-за неполадок с техникой. Они также пересекали гигантский широкий шельфовый ледник Росса. У группы Амундсена было преимущество: путь до полярного круга у них был вдвое короче. Имея хорошо подобранные собачьи упряжки, его группа из пяти человек за четыре дня поднялась на ледник высотой около 3 км. Всего им предстояло пройти 2250 км.

С огромными усилиями, волоча за собой сани с вещами и провиантом, стараясь вести научные наблюдения, пробивались к полюсу Скотт и его спутники: Лоуренс Оутс, Эдвард Уилсон, Эдгар Эванс, Генри Бауэре.

Группа Амундсена, отправившаяся чуть позже них, двигалась быстрее и немного более простым путем, хотя и менее изученным, и первой достигла Южного полюса 14 декабря 1911 года. Они водрузили норвежский флаг, все вместе держась за древко.

Амундсен записал в дневнике: «Никто, вероятно, не был более далек от цели своей жизни, чем я в эту минуту. С детства я мечтал о Северном полюсе, а покорил… Южный».

Обратный путь они прошли быстро по знакомому маршруту от базы к базе, несмотря на сильный мороз. Они были отличными выносливыми лыжниками, привыкшими к Заполярью. 26 января 1912 года все они вернулись на побережье. Здесь их поджидал «Фрам», успевший совершить исследовательский поход.

К тому времени Скотт и его товарища уже достигли (17 января) заветной точки, от которой все пути ведут на север. Англичане издали увидели норвежский флаг, подошли к истоптанной площадке.

Это было страшным потрясением в жизни этих сильных людей. Они были истощены физически и опустошены морально.

«Все труды, все лишения и муки – к чему? Пустые мечты, которым теперь настал конец».

Обратный путь оказался мучительным и трагичным. Пронизывающий холод. Скотт и Эванс упали в глубокую трещину. Эванс серьезно пострадал, по-видимому, получил сотрясение мозга. Он стал быстро терять силы и 17 февраля скончался.

Оставшиеся четверо добрались до базового склада. Тут их ожидал новый удар: из баков при очень низких температурах вытек весь керосин. Они остались без топлива.

С каждым днем портилась погода. Температура опустилась ниже 40 °C. Заболевший Оутс, жертвуя жизнью, 16 марта ночью в пургу ушел из палатки и замерз. Скотт записывает через два дня: «Мы изнурены почти до предела… Моя правая нога пропала – отморожены почти все пальцы». Через 4 дня: «Метель не унимается… Топлива нет, пищи осталось на раз или два. Должно быть, конец близок».

Последние записи Скотта 29 марта: «Жаль, но я не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать. Р. Скотт». Однако у него нашлись силы на последние слова: «Ради Бога, не оставьте наших близких».

Группа поиска через 8 месяцев обнаружила палатку. В ней лежали заледенелые тела трех путешественников. Скотт сидел, прислонившись к стойке, с записной книжкой под головой.

На памятнике, установленном на их могиле, надпись: «"Бороться, искать, найти и не сдаваться" – было девизом их жизни» (строка из поэмы Альфреда Тениссона).

Перейти на страницу:

Все книги серии 100 великих

100 великих оригиналов и чудаков
100 великих оригиналов и чудаков

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Фёдоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Фёдор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!»В очередной книге серии «100 великих» главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым. Она будет интересна каждому, кто ценит необычных людей и нестандартное мышление.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное