100 великих катастроф XX века

Подобно оркестру на «Титанике», музыканты начали было играть, но тут несколько зрителей почти одновременно выкрикнули «Пожар!», и весь зрительный зал пришел в движение. Фой попытался успокоить людей, убеждая их спокойно следовать к выходам. Затем, поняв бесполезность уговоров, он закричал рабочим, чтобы те немедленно опустили асбестовый занавес.

Однако человек, отвечавший за это, отсутствовал; пожарный Сэллерс стал разбираться с механизмом, которого не знал, и наконец включил его. Но, как и две недели назад, правый край занавеса зацепился за прожектор в шести метрах над подмостками. Левый край опустился двумя метрами ниже правого и тоже повис в воздухе. А языки пламени из-под занавеса уже простирались в зрительный зал.

Фой покинул сцену как раз перед тем, как подвесные леса и устройства рухнули на нее, с треском разбрасывая вокруг искры, словно фейерверк. Некоторые части упали на главный электрощит, и все освещение погасло, добавив паники в зале.

Но даже и в этот момент пожар был относительно небольшим, и ужасного бедствия, которое вскоре последовало, не произошло бы, если бы девушки из октета не бросились убегать через двери, ведшие со сцены. Двое рабочих открыли для них дверь, и мощный сквозняк, ворвавшийся в нее, превратил пламя на сцене в огромный огненный шар, который с ревом прокатился по залу, покрыв расстояние в 22 м от сцены до ложи в один миг, а затем раскололся надвое. Нижняя его часть пронеслась под балконом и влетела в фойе, а верхняя, взметнувшись вверх, накрыла зрителей в ложах и на галерке.

Паника достигла неописуемых размеров. Вспыхнули яростные схватки. Люди дрались, кусались и царапались. С некоторых полностью сорвали одежду. Несколько человек упали или их столкнули через край балкона, и они, рухнув вниз, поджигали других своими горящими телами или наносили смертельные ушибы. Мужчины, женщины, дети гибли в дикой давке, растоптанные буквально в лепешку.

Молодые билетеры второго яруса, обезумев от ужаса, никак не хотели открывать двери ломящейся толпе. Затем, бросив все, удрали, спасая свои жизни, так и не открыв запасные выходы. Некоторые зрители, сохранившие остатки хладнокровия, сумели найти двери и открыли их, но обнаружили, что от земли их отделяет расстояние более метра, потому что ни один выход не был оборудован лестницей. Под напором толпы люди срывались с дверного порога и падали, ломая ноги и руки, предохраняя своими телами от травм тех, кто валился сверху.

Спаслись почти все из 800 зрителей, занимавших места в партере. Но более половины из 1100 зрителей первого яруса погибло. Запасные выходы не были обозначены, растерянные люди в панике метались вдоль стен, безуспешно пытаясь найти дверь.

Обезумевшая от страха толпа хлынула, как морской прибой, к выходам в мраморное раззолоченное фойе, достигавшее в высоту 20 м. Но сюда вели все выходы из партера, из лож, с галерки, и людские потоки буквально врезались друг в друга. Люди лезли по головам, падали через балюстрады вниз, на копошащуюся массу тел. Вскоре пламя добралось до этого столпотворения и превратило его в гору горящих трупов.

Позже на балконах первого яруса пожарные обнаружат в проходах трупы, лежащие слоем в шесть человек. На многих не было одежды — она сгорела, другие были сильно покалечены и изуродованы. Некоторым, но таких было совсем немного, удалось выжить под защитой прикрывших их обгоревших трупов.

На всю эту жуткую расправу огню потребовалось не более 15 минут. 15 минут — и почти 600 человек погибло. Сцена, ложи, зрительный зал, балкон, галерка — все, что было так дорого и со вкусом отделано, сгорело дотла. Сгорел даже асбестовый несгораемый занавес. Правда, как выяснилось позже, асбестом там и не пахло — он был целиком изготовлен из бумаги, хотя заплатили за него как за асбестовый.

Суду было предано двенадцать лиц, включая владельцев театра Дэвиса и Рауэса, строительного подрядчика Уильямса и мэра города Гаррисона. На целых три недели расследование стало национальной сенсацией.

Дело рассматривалось большим жюри, которое оправдало мэра Гаррисона и нескольких других обвиняемых. Однако владельцев театра и двух сотрудников администрации, занимавших второстепенные посты, обвинили в непредумышленном убийстве. Уильямсу был предъявлен гражданский иск в том, что он осуществлял свои права незаконным путем.

Но никто из них в тюрьму не попал. Использовав всевозможные юридические проволочки и зацепки, им удалось добиться закрытия дела.

Были поданы сотни исков о возмещении ущерба в связи с потерей близких, но ни один из них не был удовлетворен. Единственным, кто отсидел срок, стал владелец близлежащего салуна: его заведение использовалось в качестве временного морга, и он был уличен в том, что грабил мертвых.

КОЛЛИНВУД, шт. ОГАЙО, США 4 марта 1908 года