100 великих монархов

Но вскоре всеобщее воодушевление сменилось разочарованием. Вопреки ожиданиям, Июльская революция не привела к гражданскому миру, а лишь открыла собой новый период распрей, то и дело принимавших форму республиканских, бонапартистских и роялистских восстаний и заговоров. Королю пришлось бороться с ними старыми методами: с помощью пушек и репрессивных законов. Добившись в начале 1830-х годов некоторого умиротворения страны, Луи-Филипп решился на проведение либеральных реформ: были приняты законы о выборности муниципалитетов, о национальной гвардии и о новой системе выборов в палату депутатов. Последний закон вдвое снижал избирательный ценз и увеличивал круг граждан, обладавших избирательным правом с 90 до 166 тысяч. На дальнейшее расширение избирательных прав король шёл с большой неохотой (к 1848 году число избирателей достигло 250 тысяч). Ему не по вкусу была настоящая конституционная монархия с настоящим народным представительством. Всё внимание правительства было обращено на денежную аристократию, с которой Луи-Филипп вошёл в тесную связь ещё до революции: на высших чиновников, на банкиров, крупных торговцев и промышленников, для которых были созданы самые благоприятные условия в политике и бизнесе. В жертву этим денежным тузам постоянно приносились интересы многочисленных низших классов. Но по мере того как увеличивался разрыв между нищетой и богатством, росло социальное напряжение. Даже экономический подъём, который Франция пережила в начале 1840-х годов, не укрепил режим, а напротив, обострил общественные противоречия. Повсеместно распространилось убеждение, что избирательная система должна быть изменена. В палате всё чаще звучало требование расширить избирательное право на всех налогоплательщиков. Но король упорно отвергал всякую мысль о политических изменениях. Эти настроения в Луи-Филиппе поддерживал самый влиятельный министр последних семи лет его царствования — Франсуа Гизо, ставший в 1847 году во главе кабинета. На все требования палаты снизить избирательный ценз Гизо отвечал циничными отказами. Слишком уверенный в прочности своего положения, он просмотрел момент, когда следовало пойти на уступки. Это сделало падение режима неизбежным.

Политическому кризису июльской монархии предшествовал острый экономический кризис, разразившийся в начале 1847 года. Начались массовые банкротства, увольнения и рост безработицы. Недовольство народа росло. Летом 1847 года зародилось движение так называемых банкетов: чтобы пропагандировать реформы, прежде всего избирательного права, и при этом обойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и в крупных провинциальных городах организовывались банкеты. В произносившихся речах громко говорили о реформах и резко критиковали правительство. В общей сложности состоялось около 50 таких банкетов. Раздражённый Гизо 21 февраля 1848 года запретил очередной банкет, назначенный в столице. Это незначительное событие послужило толчком для революции.