100 великих оригиналов и чудаков

Свой метод он назвал историометрией. Основной её закон: «Течение всемирно-исторического процесса составляется из непрерывного ряда циклов, занимающих промежуток времени, равный, в среднем арифметическом, 11 годам, и синхроничных в степени своей активности периодической пятно-образовательной активности Солнца» (перечислены «историко-психологические особенности» каждого цикла). Следовательно, «исторические и общественные явления… подчиняются физическим законам», что возвышает историю «до степени точных дисциплин».

По его мнению, необходимо во всех государствах создать научные институты, анализирующие общественные движения, социально-политические и военные конфликты, сопоставляя эти данные с астрономическими и метеорологическими показателями.

Следующий этап — предсказание общественных бурь и предотвращение их вредных последствий. Тогда в человеке проявятся «те качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его челе, но которые будут светиться всё ярче и сильнее и, наконец, вполне озарят светом, подобным свету Солнца, пути совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будет оправдано и провозглашено: чем ближе к Солнцу, тем ближе к истине».

Такова была его вера. Но можно ли назвать его концепцию научной теорией? Вряд ли.

Сугубо статистический подход к общественным явлениям искажает саму суть истории человечества. В отличие от скопища атомов газа или жидкости взаимодействие людей происходит не механически, а прежде всего духовно. Люди живут как своевольные и противоречивые существа, на которых или в которых бесплотная мысль действует значительно сильнее, чем импульсы, идущие от Солнца, или магнитные бури.

Историометрия предоставляет слишком большие возможности для произвола исследователя. В жизни разных народов, этносов, государств земного шара ежегодно совершается так много событий, что объективный выбор из них самых важных, так же как выбор исторических личностей, невозможен.

Сомнителен и философский подтекст историометрии. Александр Леонидович исходил из несвободы воли человека. По его словам, «вера в метафизический догмат о свободе воли являлась одною из главных причин, тормозящих объективное исследование истории». Но в том-то и отличие жизни: она преодолевает механическое действие законов косной природы.

Росток пробивает слой почвы и вопреки гравитации, великому закону всемирного тяготения, тянется к Солнцу. Человек взбирается в гору, повинуясь своему желанию, тогда как камню суждено катиться под уклон… В жизни организмов проявляются самые разнообразные законы природы, в том числе и статистические. Однако смысл истории заключается прежде всего в реализации духовного потенциала, в творчестве, в постоянном выборе между добром и злом, гармонией и хаосом, истиной и ложью. Вектор этого выбора вовсе не указывает направление к неизбежному прогрессу.

Чижевский заявил: «В свете современного научного мировоззрения судьба человечества, без сомнения, находится в зависимости от судеб вселенной». Очень сомнительный тезис! Ни природа, ни Бог не определяют это. Человек творит окружающий мир по своему образу и подобию. Его духовная суть определяет и внутренние общественные конфликты, и глобальный экологический кризис. Даже замечательные достижения науки и техники лишь всё контрастней выявляют это обстоятельство.

Чижевский прямо-таки мистически воспринимал появление пятен на Солнце:

И вновь, и вновь взошли на Солнце пятна,
И омрачились трезвые умы,
И пал престол, и были неотвратны
Голодный мор и ужасы чумы.
И вал морской вскипел от колебаний,
И норд сверкал, и двигались смерчи,
И родились на ниве состязаний
Фанатики, герои, палачи.
И жизни лик подёрнулся гримасой:
Метался компас — буйствовал народ,
И над землёй, и над людскою массой
Свершало Солнце свой законный ход…

Как тут не вспомнить слова Пушкина об одной из сур Корана: «Плохая физика, но зато какая смелая поэзия!»

У Чижевского — исследователя и изобретателя были немалые достижения. Он был личностью богато одарённой и творческой. Но его историософия не подтверждается фактами. Такую проверку некогда провёл и я, пытаясь установить ритмы земных природных процессов. В некоторых случаях проявлялся так называемый «11-летний цикл». Но и он колебался в широких пределах — от 7-ми до 17-ти лет, к тому же с исключениями. Прямой связи с колебаниями солнечной активности выявить не удалось (сошлюсь на свою книгу «Пульс земных стихий»).