100 великих оригиналов и чудаков (с илл.)

В своей клинике во время интимных бесед с пациентами Фрейд старался выяснить причины их недугов, используя свой метод психоанализа, который вскоре взяли на вооружение многочисленные апологеты. Желающих лечиться таким способом среди обеспеченных граждан оказалось множество. Фрейдовский психоанализ приобрел огромную популярность, принося немалые доходы своим приверженцам-эскулапам.

Казалось бы, время подтвердило истинность данной теории. Будь она ошибочной, бесполезной, от нее давно бы отказались. Впрочем… Вспомним, сколько тысячелетий пользуются успехом заклинатели, колдуны, чародеи (ныне – экстрасенсы). Публика падка до загадочных модных учений. А доверие к психоанализу, вера в него – главнейший фактор его реальных и мнимых успехов.

Другая важная составляющая его успеха: личность, лишенная нормального человеческого общения, одинокая среди толпы разобщенных людей. Для нее чрезвычайно важен сам фактор доверительного общения с доктором и «душевных излияний», возможности выговориться, как бы избавившись тем самым от своих проблем.

Итак, стремясь добраться до подсознательных причин своего душевного недуга, в своих снах Зощенко искал проявление «эдипова комплекса» (одного из центральных понятий фрейдизма), согласно которому в младенчестве возникает бессознательное влечение к матери и такая же ненависть к отцу, позже вытесняемые рассудком и вызывающие скрытое чувство вины. Однако писатель здраво рассудил: всплывший во сне образ материнской груди «увязан с чувством голода, а не эроса».

Этот комплекс чрезвычайно оригинален уже по сути своей, но вдвойне – потому, что легендарный Эдип, воспетый 2,5 тысячелетия назад Софоклом, не страдал подобным недугом! Отца он убил не из загнанной в подсознание ревности к матери, а на ней женился по воле случая. Ему было неведомо, что они его родители. Узнав об этом, он впал в глубокое отчаяние. Суть мифа проста: от судьбы не уйдешь!

Очевидная некорректность названия данного комплекса по имени мифологического героя, им не страдавшего, и нелепость самой идеи, претендующей на объяснение основ человеческой психики, не помешали широчайшей популярности данной концепции. Она более всего похожа на закоренелый научный предрассудок.

На личном опыте Зощенко убедился: поиски причин душевного недуга и лечения «по Фрейду» не дают положительного эффекта. Дело в том, что данной гипотезе необоснованно придали универсальный характер, хотя она не раскрыла физиологические основы высшей нервной деятельности. Это сделал Иван Петрович Павлов.

Полвека назад американский философ Г. Уэллс в фундаментальной работе «Павлов и Фрейд» отметил: «Позиция Павлова в отношении психологии и психиатрии состоит в утверждении, что они не могут стать точными науками, если не будут прочно базироваться на физиологии и патофизиологии высшей нервной деятельности. Позиция Фрейда состоит в том, что хотя психическая деятельность и является функцией мозга, она тем не менее представляет собой независимое явление и что научная психология и психиатрия могут быть построены без помощи физиологии мозга».

Сам Павлов высказался по данному вопросу так: «Когда я думаю сейчас о Фрейде и о себе, мне представляются две партии горнорабочих, которые начали копать железнодорожный туннель в подошве большой горы – человеческой психики. Разница состоит, однако, в том, что Фрейд взял немного вниз и зарылся в дебрях бессознательного, а мы добрались уже до света».

Зощенко писал: «Высший этаж – кора мозга и подкоровые центры. Здесь источники приобретенных навыков, центры условных рефлексов, нашей логики, речи. Здесь – наше сознание. Нижний этаж – источник наследственных рефлексов, источник животных навыков, животных инстинктов…

Высший этаж мыслит словами. Нижний – образами. Можно допустить, что такое образное мышление свойственно животному и в одинаковой мере младенцу».

Позже ученые выяснили, что мозг разделен на левую и правую половины, которые не только взаимодействуют, но и конфликтуют. Но общая схема, нарисованная Михаилом Зощенко, остается верной. Она помогла ему навести порядок в собственном духовном мире. «Почему давние страхи простились с моей особой? Они простились только лишь потому, что свет моего разума осветил нелогичность их существования».

Так нейтрализуются опаснейшие неврозы и стрессы. Важную роль играет сам выход из состояния неопределенности, нервного напряжения и разбалансировки сознания, названного академиком П.В. Симоновым «болезнью неведения». «Моя голова, – констатировал Зощенко, – стала необыкновенно ясной, сердце было раскрыто, воля свободна». И еще: «Я вспомнил множество историй, разорванных и неразорванных связей. И все они с математической точностью утверждали законы, открытые Павловым. И в норме, и в патологии законы условных рефлексов были непогрешимы».

…Упомянутый выше Г. Уэллс пришел к выводу: «Павлов сделал очень много для того, чтобы лишить психику таинственности, в то время как Фрейд фактически углублял и осложнял эту таинственность».