100 великих путешественников

Есть также у Никитина пространная запись легенды о лесном царе обезьян - "князе обезьяньском", который "в случае жлобы обезьян на людей посылает свою рать для наказания обидчиков". Откуда появилась эта запись? В Индии обезьяны почитались священными животными им приносили плоды, вареный рис и другую еду; в честь обезьян в Индии строились даже храмы. Об "обезьяньском" царе сохранился цикл мифов, обработанщй в героическом эпосе "Рамаяна", где царь обезьян Сугрив и его полководец Хацуман являются союзниками и помощниками героя эпоса, царевича Рама.

Никитин очень близко познакомилас некоторыми индийскими семьями. Он сообщил им, что он не мусульманин,, христианин и зовут его "Офонасий" (Афанасий), а не хозе Исуф Хоросани, как его здесь прозвали. Не скрывая ничего от русского друга, жители рассказывали ему о своей жизни и быте. Путешественник узнал, что религиозные верования у них различные, всех существующих вер "80 и 4 веры".

И снова Никитин в Бидаре. За те четыре месяца, что пробыл он здесь, Афанасий лучше узнал жизнь города. Никитин видит теперь то, что прежде от него ускользало, любуется тем, чего раньше не замечал - извилистые коридоры дворца султана, чтобы легче было обороняться. Изумительно расписанный купол над главными воротами; камень, покрытый вишеватым, рельефным узором: "А двор же его люден велми, все на вырезе, да  и последний камень вырезан да золотом описан велми чюдно..."

"Далеко не всяк может попасть сюда: сто сторожей да сто писцов сидят при воротах, расспрашивают всех, кто идет, закаким делом прибыл. Денно и нощно стерегут дворец тысяча конников - в доспехах, со светильниками в руках... А по четвергам да по вторникам выезжает султан на потеху - с пышной свитой в две тысячи всадников, в сопровождении полсотни слонов," - дивится русский купец, стоя в толпе и глядя на все это...

Но еще более изумляет его праздничный выезд султана. Никитин подробно пишет обо всем, не забывая и не опуская и малейшей детали: "...Триста слонов, наряженных в булатных в доспехах да с городкы, да и городкы окованы, да в городках по 6 человек в доспесех, да с пиками, да с пищалями; а на великом слоне 12 человек, на всяком слоне по два пронорца великых, да к зубам повязаны великыя мечи по кентарю, да к рылом привязаны великыя железныя гири, да человек седить в доспесе промежду ушей, да крюк у него в руках железной великы, да тем его править..."

Здесь, в Бидаре, в декабре 1471 году продал он наконец жеребца. Никитин описывает пышные выезды местного султана, его двор - окруженный стенами с семью воротами. Он видит вокруг страшную нищету, на которую не обращали внимания другие европейские путешественники: "...сельские люди очень бедны, а бояре богаты и роскошны; носят их на серебряных носилках..." Отмечает Никитин и рознь индусов и мусульман ("с бесерменами не едят и не пьют"), и различия в быте и пище отдельных каст.

В 1472 году из Бидара Афанасий направился в священный город Парват, на правом берегу Кришны, куда богомольцы шли на праздник ночи, посвященный богу Шиве (Сиве). Путешественник правильно отмечает, что этот город для индийцев-брахманов так же священен, как для мусульман Мекка, а для православных - Иерусалим. На этот большой праздник собиралось до 100 тысяч человек.

Тверской купец наблюдателен. Так, описывая пищу, главным образом растительную (мяса крупного рогатого скота, по религиозным воззрениям, никто не ел, многие также не ели свинины и баранины), Никитин отмечает хороший обычай народа мыть перед едой ноги, руки и ополаскивать рот. "Едят два раза в день, а в воскресенье и понедельник только по одному", - отмечает он.