100 великих россиян

В эти годы, вскоре после ХХ съезда партии, поэзия переживала небывалый расцвет. Явилось множество новых, молодых и талантливых поэтов. И Бродский был одним из них. С 18 лет начались его публичные выступления со своими стихами – главным образом в студенческих аудиториях, где он пользовался неизменным и полным успехом. Говоря о себе и своих друзьях, он позже признавался: «Мы все пришли в литературу бог знает откуда, практически лишь из факта своего существования, из недр, не то, чтобы от станка или от сохи, гораздо дальше – из умственного, интеллектуального, культурного небытия. Мы кого-то читали, мы вообще очень много читали, но никакой преемственности в том, чем мы занимались, не было. Не было ощущения, что мы продолжаем какую-то традицию, что у нас были какие-то воспитатели, отцы. Мы действительно были если не пасынками, то в каком-то роде сиротами.» И действительно, ни по темам, ни по духу многие тогдашние поэты не укладывались в жесткие каноны советской поэзии. Особенно это касалось Бродского. Чрезвычайное своеобразие его поэзии заключалось в том, что он сумел соединить в своем стихе, казалось бы, несоединимые вещи: он скрестил авангард (с его новыми ритмами, рифмами, строфикой, неологизмами, варваризмами, вульгаризмами) и классический подход (велеречивые периоды в духе XVIII в., тяжеловесность, неспешность). Даже короткие стихотворения Бродского поражали громоздкостью и сложностью речевых конструкций, синтаксической запутанностью, нагромождением придаточных, обилием обособленных обстоятельств и определений.

И хотя в стихах Бродского не было ничего антисоветского, они не нравились литературным чиновникам, потому что и советского в них тоже было очень мало. Нелюбовь к себе властей юный поэт почувствовал очень рано. В начале 1960-х гг. его подвели под статью указа «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественнополезного труда». В 1964 г. Бродский был арестован. На обвинения судьи в тунеядстве Бродский отвечал, что он не бездельник, а поэт. Когда же его спросили: «Кто зачислил его в поэты?», он отвечал: «Я думаю, что это от Бога». Несмотря на протесты многих деятелей культуры, Бродский был осужден и приговорен к пятилетней ссылке «с применением обязательного труда». По этапу его доставили в глухую деревню Норинское Архангельской области. Однако дело его вскоре получило большую огласку и вызвало множество протестов как в СССР, так и за рубежом. В связи с этим через полтора года Бродский был освобожден. Но и вернувшись в Ленинград, он постоянно ощущал недоброжелательность властей. Печататься ему не давали. Зато большой интерес к его поэзии проявили зарубежные издательства. В 1965 г. в США вышла первая книга Бродского «Стихотворения и поэмы», а в 1970 г. вторая – «Остановка в пустыне». Бродский оказался перед выбором: либо остаться в Советском Союзе и всю жизнь писать в стол, либо уехать на Запад и сделаться диссидентом. Он выбрал второе и в июне 1972 г. навсегда покинул родину.

Оказавшись за границей, Бродский отправился в Австрию к любимому им Одену. Тот принял горячее участие в судьбе своего русского поклонника и переводчика, помог ему сделать первые, самые трудные шаги и обустроиться. Вторую родину Бродский нашел в США. В течение 24 лет он работал преподавателем в американских университетах. Слава его как поэта росла с каждым годом. Регулярно выходили и переводились на иностранные языки сборники русскоязычных стихов Бродского. Он пытался писать их и на английском, но неудачно. Гораздо более успеха он имел как прозаик. Его первый сборник эссе «Less Than One» (1986) получил в США премию как лучшая критическая книга года, а в Англии был признан «лучшей прозой на английском языке за последние несколько лет». В 1987 г. Бродскому была присуждена Нобелевская премия по литературе. К несчастью, из-за слабого здоровья он пережил это радостное событие всего десятью годами. В эмиграции Бродский перенес две сложные операции на сердце. Однако, вопреки настоятельным просьбам врачей, он так и не бросил курить. Пристрастие к сигарете (которую он шутя называл «своим Дантесом») в конце концов свело его в могилу. Умер Бродский в январе 1996 г.

Михаил Глинка – Петр Чайковский – Дмитрий Шостакович