100 великих русских эмигрантов

27 июля 1974 г. бывший советский артист Михаил Барышников впервые выступил перед американской публикой — вместе с Натальей Макаровой он танцевал в «Метрополитен-опера» в «Жизели». Успех был полный: занавес поднимали 24 раза, а зрители восторженно скандировали «Ми-ша! Ми-ша!». Первый же крупный проект танцовщика в США, «Барышников на Бродвее», в 1977-м получил премию «Оскар». Михаил создал свою хореографическую студию, стал работать в Нью-Йоркском городском балете, нашел постоянную партнершу — балерину Гелси Кирклэнд, начал сниматься в кино… Одновременно Барышников уверенно входил в американские светские круги — известности ему прибавили романы с Джессикой Ланж, которая родила ему дочь Александру, и Лайзой Миннелли. Она отзывалась о Михаиле как о «милом, обаятельном гении, человеке потрясающей красоты».

В 1980 г. Барышникову, все еще изучавшему тонкости английского и не имевшему опыта административной работы, предложили возглавить «Американский театр балета». Михаил предложил неожиданный ход — отказался от заключения контрактов с заезжими звездами балета и сделал ставку на молодых неизвестных танцовщиков. Спектакли «АТБ» встречали разные отзывы критиков, и такими же разными являются отзывы самого Барышникова о годах его руководства театром. Случалось и уходить оттуда (на полтора года Барышников покинул «АТБ» ради сотрудничества с Нью-Йоркским городским театром балета). В «АТБ» он встретил Лизу Райнхарт — главную женщину своей жизни, родившую ему троих детей, а в 1989-м окончательно расстался с труппой, чтобы создать собственный проект «Уайт Оук Дэнс Проджект». С 2005 г. он возглавляет Центр искусств Михаила Барышникова.

Барышников также успешно занимается бизнесом — в Нью-Йорке ему принадлежит знаменитый ресторан «Русский самовар», которым он владел вместе с Иосифом Бродским, под его маркой продаются популярные духи «Misha» и балетная одежда. Он также активно снимается в кино, в частности, в 2004 г. появился в культовом сериале «Секс в большом городе», где сыграл русского художника Александра Петровского, с которым у главной героини сериала Кэрри Брэдшоу был серьезный роман.

Судьба Михаила Барышникова скорее исключение, чем правило для русской эмиграции «третьей волны», — совсем немногим «невозвращенцам» удалось не только подтвердить свой советский суперзвездный статус, но и выйти на новые рубежи. Барышникову это удалось блестяще: сейчас Миша, как его ласково называют в Америке, — один из столпов современной мировой культуры.

Андрей Гейм (1958)

Андрей Константинович Гейм родился 21 октября 1958 г. в Сочи в семье инженера Константина Алексеевича Гейма и его жены Нины Николаевны, урожденной Байер. В 1964 г. отец Андрея получил перевод в Нальчик на должность главного инженера электровакуумного завода. В 1973-м Андрей вступил в комсомол, был секретарем комсомольской организации школы № 3 Нальчика. Окончив школу с золотой медалью, юноша попробовал поступить в Московский инженерно-физический институт, но на экзаменах его «завалили». Только через несколько лет Гейму объяснили, что человеку, написавшему в автобиографии «Национальность — немец», дорога в МИФИ была закрыта. Вернувшись в Нальчик, Андрей два года отработал слесарем-электротехником, после чего снова попробовал штурмовать столицу. В МИФИ он снова провалился, а вот в более либеральном Московском физико-технического институте все получилось — Андрей стал студентом факультета общей и прикладной физики. Институт он окончил блестяще, с единственной «четверкой» в дипломе.

В 1982–1987 гг. Андрей учился в аспирантуре, после защитил кандидатскую диссертацию в Институте физики твердого тела Академии наук СССР. В 1990 г. молодой ученый получил полугодовую стипендию Британского королевского общества и решил покинуть Советский Союз. Двадцать лет спустя Гейм так объяснял свое решение: «Я уехал по простой причине: на 6 месяцев у меня была стипендия посетить Англию, я понял, что в течение шести месяцев можно сделать то же самое, что в России можно было в 90-х годах сделать только в течение 10 или 20 лет. Для экспериментатора, которому нужна аппаратура, которому нужны средства для исследований, просто условия работы здесь и там были настолько различные, что даже вопроса не стояло, оставаться или нет. Оставаться в России было для меня — жизнь потратить на борьбу с ветряными мельницами. Работа для меня — хобби, и тратить свою жизнь на мышиную возню абсолютно не хотелось».

^{Нобелевский лауреат 2010 г. Андрей Гейм за работой в лаборатории}