100 великих свадеб

Пу И вспоминал: «Свадебные церемонии должны были идти в течение пяти дней. 29 ноября, между 11 и 13 часами, должно было прибыть во дворец приданое наложницы. 30 ноября, между 11 и 13, должно было прибыть приданое императрицы. ‹…› 1 декабря, между 15 и 17, должна была пройти церемония приветствия императрицы, а 2 декабря — “великая свадьба”, за которой должно было последовать вознесение молитв предкам императора. 3 декабря императора должны были приветствовать маньчжурские и монгольские князья, придворные и бывшие министры. Кроме того, должны были состояться и представления, включая трёхдневное оперное представление, начинавшееся на второй день свадьбы. Также перед свадьбой должны были провести ряд церемоний — дарование права послать свадебные подарки невесте, присвоение почётных титулов князьям и придворным».

Автор одной из биографий последнего императора В. Усов так описывает самый главный день торжеств, опираясь, помимо прочего, и на воспоминания самого главного участника: «В день официальной свадебной церемонии красочная процессия не спеша двигалась по пекинским улицам к резиденции будущей императрицы. Впереди двигались два военных оркестра республики, за ними в дворцовом одеянии на конях двигались великие князья Цин и Чжэн, держа в руках специальные знаки полномочий. За ними следовали военные оркестры, войсковая и полицейская кавалерия, конные отряды службы внутренней безопасности. Далее шествовали знаменосцы с 72 знамёнами и зонтами с изображениями драконов и фениксов, затем несли 4 жёлтые беседки (в которых были драгоценности новой императрицы и её свадебный наряд) и 30 пар дворцовых фонарей. У ярко освещённых и украшенных ворот резиденции невесты ждал огромный отряд военных и полиции, который охранял отца Вань Жун и её братьев, встречавших принесённый императорский указ стоя на коленях.

Свидетель свадебной императорской церемонии француз Анри Кардье так описывал это событие: “Через полуоткрытую дверь мы стали свидетелями, как двигалась эта процессия среди глубокой тишины. Великий князь Гун и другие ехали верхом на лошадях. Мы увидели глашатаев с посохами, завёрнутыми в жёлтый шёлк; сотни слуг в красных халатах и с белыми зонтиками в руках; сотни людей, идущих попарно, с фонарями; 20 лошадей, покрытых попонами; плотно закрытый жёлтый паланкин, который несли на красных палках 16 носильщиков, окруженных массой евнухов, одетых во все жёлтое”».

А вот как описывал император подарки, полученные на свадьбу: «Богатые подарки от высокопоставленных особ Республики также привлекли много внимания. Президент прислал следующие подарки — красная поздравительная карточка, четыре сосуда с художественной эмалью, две штуки шёлка и атласа, один занавес и пара свитков с пожеланиями долголетия, процветания и счастья. Его предшественник преподнёс 20 000 юаней и множество других даров, включая 28 предметов из фарфора, и великолепный ковёр с изображениями драконов и фениксов. ‹…› Республику на брачной церемонии представлял Инь Чан, главный адъютант резиденции президента. Он поздравил меня так, как если бы я был главой иностранной державы, а закончив кланяться, вдруг воскликнул: “Только что я приветствовал вас от имени республики. Теперь же ваш раб лично приветствует ваше величество!” С этими словами он упал на колени, стал отбивать земные поклоны.‹…›

В первый раз после Революции 1911 года в Запретном городе появились представители иностранного дипломатического корпуса. И пусть они явились как частные лица, они тем не менее оставались представителями иностранных правительств. Чтобы выказать благодарность за их визит, по совету моего наставника Джонстона во дворце Цяньцингун был специально для них организован банкет. Я зачитал им короткое послание на английском».

После этого, правда, произошёл небольшой инцидент: «Сняв с себя халат с драконами, символ императорской власти, он [император] надел поверх брюк обычный длинный халат, а на голову нацепил островерхий охотничий картуз. Когда англичанин Джонстон увидел своего воспитанника в таком одеянии, лицо его побагровело. После того как разочарованные таким поведением Сына Неба иностранцы ушли, он зло сказал: “Что за вид, ваше величество? Китайский император с охотничьим картузом на голове!”»