100 великих тайн Нового времени

Об этой первой поездке в Россию в архивах департамента внешних сношений не сохранилось ни одного официального свидетельства: ни отчетов, ни писем. Единственные документы, в которых можно уловить хотя бы намек на секретную миссию, опубликованы Андре Франком. Выглядят они убедительно.

Еще через несколько месяцев д’Эон снова отправится в Россию, но на сей раз уедет он в мужском наряде. Чтобы объяснить свое сходство с очаровательной мадемуазель де Бомон, ему придется выдавать себя за брата упомянутой барышни.

Поездка снова окажется удачной. Д’Эон привезет в Версаль союзный договор, должным образом подписанный царицей.

От Людовика XV кавалер выйдет осыпанный милостями: ему вручат грамоту о назначении драгунским лейтенантом, выдадут вознаграждение из королевской казны и подарят золотую табакерку, усыпанную жемчугом и украшенную портретом Его Величества.

Драгунский лейтенант! Больше всего на свете его манит дипломатия. Его помыслы известны Людовику XV, который уже готовит ему новое поручение, на сей раз в Лондоне.

Речь идет о том, чтобы «приглядеть» за посланником графом де Герши, а в случае надобности и помешать последнему в исполнении его официальной миссии.

Именно так понимает Людовик XV внешнюю политику: интриги, заговоры, похищения и отравления должны стать орудием в неравной дуэли между посланником и его исполненным ненависти помощником.

В распоряжении Эона имеется испытанное средство – бесценный женский наряд. Андре Франк, разыскавший новые материалы, доказал, что за время своего пребывания в Лондоне кавалер д’Эон не раз превращался в кавалер-девицу.

Но отгадка так и не найдена. Тогда в дело решает вмешаться Бомарше. Прибывший в Лондон с очередным поручением, он загоняет д’Эона в угол своими вопросами, и последний в конце концов признается, что на самом деле он – женщина!

Но почему д’Эон сделал такое признание? В судьбе, сотканной из загадок, это одна из них.

Вмешательство Бомарше оказалось чревато довольно неприятными последствиями для д’Эона. Отныне из Версаля один за другим идут приказы, сурово предписывающие ему окончательно «вернуться» к женскому облику.

Тем не менее во Францию д’Эон приезжает в обличье драгунского капитана! Теперь кавалер-девица уже горько сожалеет о ранее сделанных признаниях, заставивших ее подписать договор. Ей явно не хватает мужества снова облачиться в «бабьи тряпки», которые ей предписано носить. Разумеется, имеется формальное обязательство, но д’Эон надеется, что сумеет от него освободиться, лично явившись ко двору.

17 августа 1777 г. она прибывает в Версаль. На ней по-прежнему драгунская форма. Она умоляет Вержена похлопотать за нее перед королем. Ответом на эти хлопоты станет подписанный Людовиком XVI приказ от 27 августа, запрещающий мадемуазель д’Эон «появляться в королевстве в иной одежде, кроме приличествующей женщине».

Мария-Антуанетта берется лично позаботиться о гардеробе барышни и предоставляет «капитану» в пользование свою личную портниху мадемуазель Бертен.

Итак, кавалер д’Эон умер. Кавалер-девица д’Эон переживет его на 33 года. В самом начале XIX в. в маленькой бедной лондонской квартирке проживали две старые дамы: первую звали миссис Мэри Коул, вторая отзывалась на имя мадемуазель д’Эон…

Да, богатая приключениями жизнь кавалер-девицы заканчивалась в Лондоне, куда она перебралась накануне революции, став «эмигранткой» заранее. В дальнейшем обстоятельства складывались таким образом, что покинуть английскую столицу ей больше не пришлось.

На жизнь она зарабатывала, выступая в поединках, так как по-прежнему оставалась великолепной фехтовальщицей. Наряд, в который она облачалась, придавал особую остроту зрелищу и привлекал широкую публику. Афиши сообщали: «Мадемуазель д’Эон выступит в форме, которую она носила будучи драгунским капитаном и адъютантом маршала герцога де Брогли».

Вместе со своей стародавней подругой Коул она жила на ничтожную пенсию в 50 фунтов стерлингов, выплачиваемую королевой Софией-Шарлоттой. Старушки понемногу распродавали реликвии драгунского капитана и влезали в долги. В 1804 г. один из кредиторов добился того, что 66-летнюю кавалер-девицу упрятали в долговую тюрьму. Просидев в ней пять месяцев, она совершенно разбитой вернется в нищенскую каморку Мэри Коул.

Кавалер-девица д’Эон скончалась в Лондоне 21 мая 1810 г., в 10 часов вечера, в присутствии отца Элизия и Мэри Коул. В завещании она попросила, чтобы на ее могиле высекли надпись:

Нагим явился я с Небес,
Под камнем сим лежу нагим.
Моя земная жизнь не стала
Ни пораженьем, ни победой.

На этом можно было бы закончить повествование о «бесполой амфибии», так поразившей Вольтера. В памяти потомков остался бы образ женщины, которую вкус и природная склонность толкали носить мужскую одежду и которую король, руководимый побуждениями морального толка, своим приказом поставил на место.