100 великих тайн Сибири

И тогда заговорили о древнем тибетском предании про Белый остров – единственное место на Земле, которое избежит участи всех материков, неизбежно уничтоженных людьми. Этот остров никто никогда не увидит, его не могут погубить ни огонь, ни вода. Земля эта Вечная! Островитяне, равные обитателям Шамбалы, не примут погибающие народы. Они впустили к себе только бескорыстных идеалистов Э. В. Толля со товарищи.

Бырранга

Самая северная на планете материковая горная система Бырранга находится на Таймыре. Этим, пожалуй, сказано все. Более неизведанного, неизученного края и найти невозможно. Следовательно, он полон тайн и человеческих страхов. Проживающий южнее гор народ нганасан (самоназвание – ня) окрестил их Бырранга – Забор смерти (другой перевод: Барьер смерти)[8]. За Забором находится Земля мертвых, или Шаманская земля. Живым туда хода нет, поскольку там живут души умерших и злые силы потустороннего мира. Аборигены хоронили покойников лицом к Бырранга, помогая им найти путь в страну вечного покоя.

Первыми исследовали горы русские путешественники и многим местам – высотам, ложбинам, рекам и озерам – дали русские имена. Бырранга и впрямь напоминают огромный забор – они протянулись на 1100 км с востока на запад вдоль всего полуострова, зато в ширину с севера на юг всего на 200 км и меньше. Их крутые склоны постоянно покрыты льдом, а многочисленные расщелины достигают глубины в 600–700 м. Деревья там не растут, а многочисленные озера не успевают растаять за короткое лето. Зато там много курумов – осыпей огромных глыб, образовавших каменные реки и целые моря.

Однако весь этот мрак и вся эта заброшенность служат лишь внешним фоном. Медленно, но неуклонно мы узнаем о людях, которые (отмечу: предположительно) ухитрялись выживать на Земле мертвых.

Впервые европейцы узнали о них от чукчей. В 1824 г. прославленный российский мореплаватель и исследователь Арктики барон Ф. П. Врангель записал в своем дневнике следующее предание. В давние времена на всем побережье Чукотки от Шелагского мыса до Берингова пролива жили онкилоны – морской народ. Мирно соседствовали с ними охотники на морского зверя анкалыны – береговые чукчи. А вот с их родичами – тундровыми кочевниками-оленеводами – оленными чукчами – у онкилонов вспыхнула смертельная вражда. Примерно в первой половине XVII в. предводитель онкилонов Крехай убил старейшину оленных чукчей Еримма. Исследователи, принявшие эту историю на веру, предполагают, что онкилоны вознамерились разводить оленей и не поделили тундру с чукчами. Сын Еримма собрал войско, и разгромили воинственные чукчи враждебное племя. Онкилоны на байдарах бежали на остров, впоследствии получивший имя Врангеля. Чукчи и там их достали. Беглецы перебрались на Медвежьи острова, а оттуда на Новосибирские острова.

Горы Бырранга на Таймыре

Эта версия маршрута бегства онкилонов совпадает с археологией неизвестной науке культуры, которую ученые относят к примерно обозначенному преданием времени. Предполагают, что носители этой культуры были родственны эскимосам Аляски или Гренландии. Они жили на Новосибирских островах недолго, началось очередное похолодание, и онкилоны вынуждены были переселиться в более теплые места: либо на еще существовавшую тогда Землю Санникова (согласно версии академика В. А. Обручева), либо… на Землю мертвых на Таймыре. Там-то их никакие чукчи достать не могли.

Каким образом этот ледяной мир мог стать теплым приютом для онкилонов? Ответ дают современные исследователи. «Каково же было наше изумление, когда сплавляясь по реке Шренк, незадолго до впадения в Нижнюю Таймыру мы почувствовали запах угольной гари. А через некоторое время обнаружили обширный береговой участок, буквально дышащий огнем и дымом. Больше всего это напоминает вулканическую деятельность: горячая поверхность земли, фумаролы[9], из которых вырываются струи дыма и газов, отложения серы, кристаллов квасцов, купоросов и других солей вокруг очагов выхода газов, провал, из которого пышут жаром пылающие недра, огромные площади осевшего грунта, усыпанного угольным шлаком и массой пород, подвергшихся высокотемпературному обжигу, – ярко-красного песчаника и фиолетово-серых глин.

Река Шренк в нижнем течении своей долиной разрезает мощные пласты каменного угля, которые на большом протяжении тянутся вдоль реки невысокими холмами с чернеющими осыпями по склонам. Незадолго до находки очага горения мы обследовали несколько гор, сложенных ярко-красными шлаками, говорившими о том, что в исторические времена здесь имело место горение угольных недр.