Увы, технические приспособления, которыми располагал отряд Пржевальского, оставляли желать лучшего: несколько сетей для траления дна, ограниченный запас пенькового каната и пять кованых кошек-якорей… Потому-то работы по тралению вели лишь на мелководье, где смутно просматривалось что-то каменное, возможно, рукотворное. В результате из развалин подняли покрытые растительным орнаментом черепки древней посуды, обработанные руками человека куски гранита и что-то стеклоподобное, похожее на цилиндр, вероятнее всего, естественного происхождения. С точки зрения археологии находки, безусловно, представляли интерес. Однако Николай Михайлович был разочарован: «Над этим морем-озером, судя по поднятым останкам, вечно суждено витать теням бесчисленных цивилизаций, зарождавшихся и погибавших здесь. Конечно, этого мало, до обидного мало, что привело к вынужденному пределу – смотреть, коли повезет, сквозь водяные толщи на чудный живой город, одухотворяющий чудесные живые воды озера. Представляется мне, что не покину эти места».
И.А. Луковников, остававшийся с Пржевальским до последнего его вздоха, в 1901 г. вспоминал: «Монтень говаривал, что только безумец судит о том, что истинно, а что ложно на основе скудных человеческих познаний. Пржевальский, уверен я, знал все, что дано знать смертному. Не знал он дня своей кончины, да и к лучшему это! Но ему, знаю, был в точности указан роковой день человеком, явившимся в рясе православного священника. А вдруг мытарь этот на самом деле отряжен богоизбранными иссык-кульского Китежа? Что же, Пржевальский поверил? Не знаю. Знаю, было вручено ему такое, что смертным рано знать, что унес он с собою в могилу».
Легенда о том, что самшитовый футляр со свитком, на котором начертана самая важная для человечества тайна, переданная посланцами подводного города и замурованная в гранит памятника великому путешественнику, установленного на берегу Иссык-Куля, недалеко от его могилы, оказалась настолько живучей, что вплоть до 1920 года не прекращались попытки разрушить постамент. Напрасно: каждая массивная плита проложена листами свинца – монолит не берет даже взрывчатка…
И все-таки, что рассказал Николаю Михайловичу человек, выдававший себя за православного священника? Какую тайну открыл? Если верить И.А. Луковникову, он сказал одно: «Удел смертных и бессмертных врозь идти, вместе быть». До откровения великой тайны это явно не дотягивает.
Может быть, разумнее прислушаться к самому Пржевальскому: «Познающие озеро непременно замечают, что долгое пребывание на его берегах подменяет разум ослепленностью, ибо пространство властвует, пространство духовно. Воды торят вход в беспредельность неизреченного света».
Этот вывод путешественника взяли на вооружение современные поисковики. Начиная с 1980-х гг. их деятельность на Иссык-Куле активизировалась. Появились обнадеживающие результаты. Но это уже другая тема.
Тибетская миссия Дамбо Ульянова
Русское правительство очень интересовал Синьцзян, многонациональный северо-западный регион Китая, непосредственно примыкавший к российской территории в Средней Азии. В 1870-х г. там вспыхнуло антикитайское восстание местных мусульман. Китайские власти обратились за помощью к России. В Синьцзян были введены войска. Но и после подавления восстания ситуация оставалась тревожной. Беспокоило Россию и то, что на отдаленную китайскую провинцию положила глаз Британская империя.
Эта область граничила с Тибетом, являясь как бы его преддверием, и вполне могла стать театром военных действий. Поэтому для русского Генерального штаба крайне важно было знать все пути в этом регионе и вероятность их использования для переброски английских войск к границам среднеазиатских владений российской короны. Известно, что император Александр II, прозванный Освободителем, специально приказал в самые сжатые сроки построить в Сибири железную дорогу и отвести от нее ветки к горам для удобства доставки в районы возможных боевых действий живой силы и боеприпасов.
Дипломатическая война с Англией за влияние в Азии могла очень быстро перерасти в открытое ожесточенное вооруженное столкновение: британцы свято оберегали «жемчужину короны» – Индию – и ради обеспечения безопасности своей самой богатой колонии не остановились бы ни перед чем.