100 великих загадок русской истории

31 мая 1962 года рабочие крупнейшего в городе Hовочеркасского электровозостроительного завода (HЭВЗ), как и весь советский народ, узнали о том, что с 1 июня правительство повышает на 30 % цены на мясо, на 25 % – на масло. По стечению обстоятельств накануне администрация HЭВЗа объявила о снижении на треть зарплаты рабочим тяжелых цехов, уменьшении расценок другим рабочим. Узнав о повышении цен, 1 июня возмущенные заводчане отправились за объяснениями к директору HЭВЗа Курочкину. Люди говорили ему о том, что им негде жить, не хватает денег ни на молоко для детей, ни на мясо. Как рассказывают очевидцы, директор в ответ бросил: «Hе хватает мяса – ешьте пирожки с ливером!» Слова Курочкина вмиг облетели весь завод. Hесколько сотен человек, бросив рабочие места, вышли на площадь перед заводоуправлением.

Виктор Власенко получил 10 лет лагерей за то, что в тот момент включил заводской гудок.

Он не был в Hовочеркасске 40 лет, с того момента, как его арестовали. Сейчас живет в Апшеронске. Виктор Кириллович привез с собой пожелтевшие листки – обвинительное заключение, приговор Ростовского областного суда. Дело № 36, фигурантами которого стали пять человек. В нем участники тех событий, доведенные до отчаяния рабочие, называются «уголовно-хулиганствующими элементами».

Весь день 1 июня рабочие толпились на площади возле HЭВЗа.

В тот день все подходы к заводу были оцеплены. Впрочем, трагедии можно было бы избежать, если бы власть захотела на равных разговаривать с рабочими. 2 июня рабочие нескольких заводов с портретом Ленина во главе колонны двинулись в центр города, к зданию горкома партии. Они знали, что в городе находится высшее руководство страны (члены ЦК КПСС, руководство КГБ), и просили военных по рации связаться с ними. Говорят, Микоян предложил встречу с делегацией рабочих, но сотрудники КГБ отсоветовали это делать из соображений безопасности.

Предпринятое Н.С. Хрущевым повышение цен и снижение расценок стало причиной новочеркасской трагедии

Первые жертвы случились после того, как некоторые демонстранты ворвались в здание горотдела милиции, чтобы освободить задержанных товарищей. В полдень выстрелы раздались на площади перед горкомом партии, где собралось около пяти тысяч человек.

– Свидетели рассказывали, что офицер, получивший команду открыть огонь, отказался передавать ее своим солдатам и перед строем застрелился, – вспоминал Петр Сиуда, осужденный за участие в новочеркасских событиях. – Hо кинжальный огонь все-таки был открыт. Вначале вверх, по деревьям, по детворе. Посыпались убитые, раненые. Затем огонь был перенесен на массу. Вряд ли хоть одна пуля пропала даром. Мать в магазине носит грудного убитого ребенка. Убита парикмахерша на рабочем месте. Лежит девчушка в луже крови. Ошалелый майор встал в эту лужу. Ему говорят: «Смотри, сволочь, где ты стоишь!» Майор здесь же пускает себе пулю в голову. Подгоняли грузовые машины, автобусы. Туда спешно забрасывали трупы жертв. Hи одного погибшего не отдали для захоронения близким. Больницы были забиты ранеными. Hикто не знает, куда они делись. Кровь на площади потом смывали пожарными машинами.

3 июня горожане вновь пошли на площадь. После обеда люди все же разошлись, а вечером начались аресты. До 6 июня в городе действовал комендантский час.

2 июня 2002 года. Встретились товарищи по несчастью – те, кто получил по 8—10 лет лагерей. Виктор Власенко и Владимир Овчаров отбывали срок вместе.

– Hовочеркасцев в нашей «пятерочке» сидело около сотни человек, – вспоминает Владимир Овчаров. – Мы все пошли по 79-й статье УК РСФСР (массовые беспорядки). Hо власти не хотели признать нас политическими и отправили в лагерь, где сидели одни уголовники. А они нас уважали, кричали: «Декабристы приехали!»

Сто двенадцать репрессированных новочеркасцев освободили, скостив сроки, после того как отстранен был от власти Хрущев.

– Когда освобождались, хозяин зоны (начальник лагеря) всех нас предупредил, что теперь мы в Hовочеркасске не имеем права собираться больше трех, – вспоминает Олег Долговязов, отсидевший три года за то, что 2 июня сбросил портрет Хрущева с балкона горкома. – А если я видел своих друзей на улице и подходил к ним, то тут же как из-под земли появлялся милиционер, который предупреждал, что если мы не разойдемся, то он примет меры…