100 волшебных сказок мира

– Итак, мне посчастливилось попасть в армию. Когда учения остались позади, Максимус вручил мне жезл центуриона Седьмой когорты Тридцатого легиона.

– А кто он, этот Максимус? – спросила Юна.

– Генерал Максимус – легендарный полководец. Когда был отдан приказ с тридцатью солдатами следовать к нашей когорте, я не согласился бы поменяться местами даже с императором. Возглавляя свой отряд, я оставил позади Северные ворота лагеря. Мы салютовали провожавшим нас взглядом охранникам и алтарю богини Победы.

– Как салютовали? – в один голос спросили Дан с Юной.

Вместо ответа Парнезий последовательно воспроизвел все движения римского салюта, традиционно завершив его глухим ударом щита за плечами.

– Мы выступили во всеоружии, – вел дальше Парнезий. – Но, свернув в лес, солдаты вознамерились сложить щиты на лошадей. «Нет, – запротестовал я, – пока я ваш командир, сами несите свое оружие и доспехи». – «В такой зной, – воспротивился один солдат, – без врача мы рискуем схватить солнечный удар и лихорадку». – «Ваша гибель, – отрезал я, – незначительная потеря для Рима. Поднять копья! Подтянуть ремни!» «Хватит здесь разыгрывать императора Британии!» – воскликнул он и оказался на земле, сбитый с ног тупым концом моего копья. Я дал понять этим коренным римлянам, что за такие речи недолго сложить голову!

Тем временем на дорогу почти бесшумно выехал Максимус. В пурпурном плаще и бело-золотых поножах из оленьей кожи он выглядел императором Британии – не больше, не меньше. «Выйдите на свет, ребята», – произнес он, прищурившись. Солдаты стали в шеренгу вдоль дороги. «Как бы ты поступил, – обратился он ко мне, – не окажись здесь меня?» – «Прикончил бы того солдата». – «Так убей. Он и не станет сопротивляться». – «Нет, теперь ты главный над ними. Прикончить его теперь – все равно что сделаться палачом на службе у тебя». Максимус нахмурил брови. «И думать не смей, что станешь императором, – произнес он. – Даже о генеральстве оставь мечты. До конца дней своих готовься служить офицером легиона. Идем, разделишь со мной трапезу. Твои солдаты никуда не денутся. А год спустя ты сможешь похвастаться, что обедал с императором Рима. Ты еще пожалеешь, что твои представления о справедливости значили для тебя больше расположения к тебе императора Рима! Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты служил на Стене до недалекого конца твоих дней». – «Такова судьба, – был мой ответ, – я поведу отряд на Стену».

Солдаты ждали меня в тех же позах, в каких мы их оставили. Мы выступили и двигались без привалов до самого вечера. Чем севернее мы шли, тем безлюднее становились дороги. Вокруг – руины и дикие звери. Куда-то исчезли симпатичные девушки и неунывающие магистраты, славившиеся своим гостеприимством. Их сменили охотники и звероловы. Роскошные виллы остались далеко позади, а впереди – суровые крепости. Дороге, казалось, не будет конца, а ветер трепал перья на шлеме…

2. На Великой Стене

– Убежденный, что пришел на край света, ты только теперь замечаешь дома, храмы, лавки, театры, казармы, амбары по ближнюю сторону бесконечной линии башен. Это и есть Стена.

У детей перехватило дух.

– В городе ко мне приблизился всадник из офицеров и указал мне, где разместить солдат. На первых порах трудности неизбежны: в числе офицеров не было, за исключением меня, чистого перед законом человека. На Стену ссылали убийц, воров, богохульников. Солдаты не уступали офицерам. А еще здесь согнали народы и племена со всей империи. Что ни отряд – со своим языком и своими богами. Но мне повезло. Первый человек, с которым я повстречался на Стене, стал моим верным другом. Пертинакс возглавлял когорту Августа Победителя, и я еще не встречал такого честного человека.

– Что же он забыл на Стене? – поспешила задать вопрос Юна. – Ведь, по твоим словам, туда можно было попасть лишь за серьезную провинность.

– Случилось так, что после смерти отца Пертинакса родной дядя, богач из Галлии, попытался прибрать к рукам имущество вдовы. Пертинаксу стало это известно, и дядя обманом услал его на Стену, где тот до нашего с ним знакомства и прослужил два года. Пертинаксу я обязан своим искусством охотиться с вереском.

– С вереском? – не понял Дан.

– Это значит отправиться с одним из пиктов на охоту в их владения. Стоит повесить на видном месте веточку вереска, и ты на правах гостя можешь ничего не бояться. Одиночки обречены погибнуть: быть убитыми или утонувшими в болотах. Лишь пиктам известны проходы через темные необозримые болота. Мы завели дружбу со старым Алло. Этот седовласый и одноглазый пикт поставлял нам коней. С таким товарищем мы и вовсе пали в глазах римских офицеров, но мы не променяли бы охоту на все их развлечения, вместе взятые.