Троцкист Виктор Серж так описывает похороны Кропоткина: «Вокруг тела великого старца, выставленного в Колонном зале Дома Союзов, вопреки доброжелательной тактичности Каменева множилось число инцидентов. Тень ЧК была повсюду, но плотная взволнованная толпа все прибывала, похороны становились многозначительной манифестацией. Каменев пообещал освободить на один день всех заключенных анархистов; таким образом, Арон Барон и Ярчук смогли нести почетный караул у бренных останков. Застывшая голова, высокий открытый лоб, тонкий нос, снежно-белая борода – Кропоткин был похож на уснувшего волхва, а между тем гневные голоса вокруг шептали, что ЧК нарушает обещание Каменева, что в тюрьмах решили объявить голодовку, что такие-то и такие-то только что арестованы, что расстрелы на Украине продолжаются… Трудные переговоры о праве поднять черное знамя или произнести речь возбуждали в толпе исступление. Длинный кортеж в оцеплении взявшихся за руки студентов направился на Новодевичье кладбище с дружным пением и под черными знаменами, надписи на которых обличали тиранию… Изможденный, бородатый Аарон Барон, арестованный в Украине, которому предстояло вечером вернуться в тюрьму и сгинуть там навсегда, высказал решительный протест против нового деспотизма, подвальных палачей, дискредитации социализма, правительственного насилия, растоптавшего революцию».
В Москве в доме, где родился Кропоткин, был открыт музей, Кропоткинский комитет устраивал вечера, на которых читались лекции по анархистской и религиозно-философской проблематике. Но в 1929–1930 годах члены Кропоткинского комитета были арестованы, а во второй половине 1930-го музей был закрыт, хотя память о Кропоткине была увековечена в сталинской России в названии города на Кубани и станции московского метро.
ЧЕРКЕЗОВ ВАРЛААМ НИКОЛАЕВИЧ
Отпрыск знатного грузинского рода князей Черкезошвили Варлаам родился в княжеском поместье в Тифлисской губернии в 1846 году. Он окончил престижный кадетский корпус в Петербурге, но отказался от уготовленной ему придворной карьеры и уже в юности увлекся революционными идеями. В 1864 году Черкезов познакомился с будущим террористом Каракозовым и примкнул к кружку «ишутинцев». В 1865 году он поступил в сельскохозяйственную академию, где организовал революционный кружок среди студентов. После покушения Каракозова на царя Александра II в апреле 1866 года Черкезов был арестован и приговорен к 8 месяцам заключения за «недонесение о готовившемся преступлении».
В 1867 году Черкезов поступает в Петербургский университет, но уже в следующем году бросает учебу и переезжает в Москву, где становится активистом и одним из лидеров кружка Нечаева. Тогда же под влиянием Кропоткина он увлекается идеями анархистов-бакунистов. В 1869 году, спасаясь от ареста, Черкезов уезжает на Кавказ, потом оседает в городке Ливны. Однако в декабре 1869 года он был арестован и до 1873 года находился в тюрьме, после чего был сослан по «нечаевскому делу» в Сибирь.
В 1876 году Черкезов бежал из ссылки и обосновался в Лондоне. Тогда он примкнул к революционерам-эмигрантам, последователям Лаврова. Но ограничиться пропагандой революционных идей для Черкезова было недостаточно и, переехав в Швейцарию, он примыкает к бакунистам.
В эмиграции грузинский князь влачит полуголодное существование, работает в журналах эмигрантов-революционеров. В 1878 году он активно участвует в выпуске первой газеты русских анархистов «Община», в газете Кропоткина «Бунтарь». В начале 1880-х годов Черкезов – один из лидеров анархистского Интернационала и Юрской федерации анархистов. Но в 1883–1885 годах он отходит от революционной деятельности, скитается по Австро-Венгрии, Румынии, Турции в поисках работы и убежища. В 1885 году Черкезов поселился в Грузии, стал репетитором детей княгини Мухранской.
В 1889 году Черкезов, почувствовав в себе возрождение «революционной потенции», бежит за границу, поселяется в Лондоне, участвует в работе «Фонда вольной русской прессы», сотрудничает во французских и английских анархистских изданиях. В 1890-х годах Черкезов известен как виднейший «марксоед»: он доказывал, что Маркс и Энгельс не более чем компиляторы. Возмущенный «научно-социалистическим» чванством марксистов, он яростно разоблачал наукообразность их методов. В своих книгах «Предтечи Интернационала», «Доктрины марксизма», «Наконец-то сознались!», в предисловии к «Государственности и анархии» Черкезов доказал, что большая часть «Коммунистического Манифеста» была заимствована Марксом и Энгельсом у фурьериста Виктора Консидерана, что Энгельс свою знаменитую книгу «Положение рабочего класса в Англии» буквально списал у французского социалиста Бюре.