100 знаменитых харьковчан

Впрочем, ненадолго. В 1967 году Лимонов опять в Москве и теперь уже вплотную общается со столичным андеграундом: Арсением Тарковским, Венедиктом Ерофеевым, Леонидом Губановым, Игорем Ворошиловым, Владимиром Батшевым, Николаем Мишиным, Евгением Бачуриным, Евгением Сабуровым. Своим учителем в тот период Лимонов считал художника и поэта Евгения Крапивницкого. Эдуард Вениаминович до сих пор очень гордится тем, что среди сыновей известных родителей в московской богеме он — выходец из низов — был человеком уникальным.

В следующие два года он пишет ряд авангардных рассказов и печатает целых пять своих сборников в самиздате. Судя по всему, Эдуард Лимонов, будучи членом литературного подполья, не мог и не хотел оставаться незаметным, поэтому быстро попал на заметку в органы. В 1973 году происходит темная история с Комитетом государственной безопасности. Лимонов рассказывает, что его пригласили в КГБ и предложили стать осведомителем. После отказа ему было предложено выехать за границу либо уехать из Москвы. Он предпочел покинуть страну, что и сделал в 1974 году. Остается не совсем понятным, почему с Лимоновым поступили так же, как с известным на весь мир Солженицыным, а не так, как с тысячами других известных людей, попавших на зону или в психушку.

Новым местом жительства писателя-нонконформиста стал Нью-Йорк. Для Лимонова, впрочем, было все равно, против кого бороться. Через некоторое время он вошел в конфликт и с местными властями. В 1975–1976 годах он работал корректором в газете «Новое русское слово». В этом же году сблизился с местными троцкистами — значительно более «пламенными революционерами», чем те, что захватили власть в России еще в 20-х годах. Вообще за несколько лет он сменил 13 профессий, в том числе был гувернером и мажордомом. В США он написал вещи, которые затем приобрели мировую известность. Но сначала он безуспешно пытался напечатать их чуть ли не во всех журналах и издательствах Америки. В мае 1976-го Лимонов пикетирует здание «New York Times», требуя публикации, и в том же году первая его книга увидела свет. Это самое знаменитое его творение «Это я, Эдичка» (в первом французском издании она вышла под названием «Русский поэт предпочитает больших негров»). Стало понятно, почему издатели не хотели принимать книгу. В ней Лимонов, которому дали политическое убежище, резко критиковал западный мир, а в особенности — Америку. Кроме того, роман был насыщен натуралистическими описаниями гомосексуальных сцен. Впоследствии Эдуарду Вениаминовичу не раз приписывали нетрадиционную сексуальную ориентацию. Он это отрицает. Вообще, он не любит слово «секс».

«Есть нормальная человеческая активность, — говорит Лимонов, — которой люди занимаются со времен Адама и Евы… Я стремлюсь показать человека во все моменты его жизни…»

Первый же свой роман Лимонов и сам называл «квинтэссенцией того времени, эпохи ужасного индивидуализма, самых невероятных опытов с драгз (наркотиками), сексом, желания испробовать все, дойти до последнего». Зато писатель гордится тем, что в отличие от многих эмигрантов из стран соцлагеря он писал «не о советских танках в Праге», а о Западе.

За «Эдичкой» последовали сборник стихов «Русское» (1979), «История его слуги», «Дневник неудачника» (1982), «Подросток Савенко» (1983), «Молодой негодяй» (1986) и др. В своих произведениях (многие считают, что очень талантливых) Лимонов выводит главного своего персонажа — героя-одиночку, отброшенного социумом; героя, живущего «вопреки».

В начале 80-х годов Лимонову пришлось покинуть и Соединенные Штаты. Он перебрался в более демократично настроенную Францию и в 1987 году стал ее гражданином. Здесь он уже был влиятельным, известным литератором, членом редколлегии еженедельника «L´Idiot International». Активно печатался и печатается в крайне правом журнале «Шок дю муа». В 1992 году Эдуард Вениаминович получил премию владельцев и руководителей крупнейших издательств Франции «Jean Freustie» за роман «Иностранец в родном городе», выпущенном издательством «Ramsay», — о своем первом после эмиграции посещении Москвы и Харькова.