100 знаменитых харьковчан

Сейчас практически очевидно, что главной задачей Постышева был вовсе не голод, а борьба с «украинским национализмом». Как известно, в 20-е годы руководство страны приступило к политике так называемой «коренизации», которая в Украине называлась «украинизацией». Большевики справедливо рассчитывали на то, что, развивая национальную культуру, давая больше возможностей национальным кадрам, они легче привлекут на свою сторону местное население. Наркому просвещения Украины Скрыпнику в конечном счете был дан своеобразный картбланш на развитие украинской культуры. Все это вылилось в процесс настоящего возрождения, небывалого расцвета украинской культуры во всех смыслах. Эпоха украинизации выдвинула таких корифеев национального искусства, как Хоткевич, Курбас, Довженко, Хвылевой… Многие из них трудились в столичном Харькове. Поддерживалось привлечение национальных кадров на управленческие должности, издание учебников на украинском языке. В тесной связи с этим находилась и политика в отношении нацменьшинств Украины — евреев, армян, греков… А в начале 30-х Сталин решает свернуть свободы своих украинских коллег: слишком самостоятельны, слишком много говорят о национальном, традиционном, вместо общего, стандартного, советского… (Иначе и быть не могло. Национализм немыслим без традиций.) Наступление на ставший «буржуазным» национализм призван был осуществить именно Павел Постышев — один из наиболее решительных борцов со всяческой «контрой» и многочисленными «врагами». К тому же совершенно русский и совершенно свой в классовом отношении. Одним из первых решений постышевского Политбюро было мартовское постановление «О учебниках», началась ускоренная унификация украинских программ и учебников с российскими. В ноябре 1933 года был созван объединенный Пленум ЦК и ЦКК КП(б)У, на котором была принята резолюция об украинском национализме как основной опасности в национальном вопросе.

Особый цинизм наступавших репрессий был в том, что их пытались связать в народном сознании именно с действиями тех, кто был репрессирован. То там, то тут на съездах проскакивало сообщение о голоде в связи с именами попавших в опалу партийных деятелей. Постышев устроил беспрецедентную чистку партийных рядов, он лично входил в тройки, выносившие смертные приговоры, были арестованы все секретари обкомов и большинство секретарей райкомов, репрессированы и уничтожены сотни тысяч людей. Одним из наиболее «модных» обвинений стало обвинение в национализме. Николай Скрыпник был обвинен в том, что именно за его широкой спиной прятались «разные гады» и враги народа. Наркома спасло от ареста только самоубийство. Постышева он якобы успел перед смертью назвать садистом.

Практически все видные деятели украинской культуры так или иначе подверглись репрессиям. Многие были в результате расстреляны. Кроме Постышева вторым «отцом» этой политики был председатель ГПУ республики Балицкий. Рассказывают, что однажды Постышев на заседании заметил, что Балицкий клюет носом. «Да вот, — отвечал глава ГПУ, — ночью брали врагов из „Слова“ [76]». «Опять? Уж лучше, наверное, просто решетки на дом поставить, чем каждый раз ездить», — мило пошутил палач Украинского Возрождения Павел Петрович Постышев.

Самое интересное, что рассказы об искренней любви многих харьковчан к Постышеву, вероятно, тоже чистая правда. У секретаря был свой стиль поведения — демократичный. Высокого, пожалуй, даже костлявого человека с глухим голосом знал весь рабочий Харьков. Он запросто общался с рабочими, стремился вникнуть во все их проблемы — бытовые, жилищные, медицинские, часто бывал в квартирах харьковчан, беседовал с ними на улицах и предприятиях, обедал в заводских столовых. Немало сделал Постышев для благоустройства города — его заботой был и городской сад, и зоопарк, и состояние тротуаров, и работа транспорта. Многое было сделано Постышевым для развития промышленности и строительства. В стране шла индустриализация, и крупному украинскому городу в этом смысле уделялось особое внимание.

Павел Петрович очень любил детей. У самого Постышева было три сына, он часто рассказывал им о своих делах, даже советовался по тому или иному поводу, внимательно выслушивал их рассуждения. По-своему он заботился и о других харьковских ребятишках, настаивал на выделении средств на ясли и школы, улучшении медицинского обслуживания детей. Переезжая в Киев, Постышев передал здание ЦК КП(б)У школьникам, где был открыт первый в СССР Дворец пионеров. Газеты писали, что пионеры устраивали заставы, не желая отпускать доброго дядю Павла, когда он уезжал в новую столицу.