Рубен Николаевич с удовольствием ставил не только комедии, но и драматические спектакли. Постановки «Интервенция» Л. Славина (1933), «Человек с ружьем» Н. Погодина (1937; в этой пьесе сыграл одну из своих лучших ролей Б. Щукин), «Фронт» А. Корнейчука (1942; в спектакле был использован прием обращения актеров прямо в зрительный зал), «Фома Гордеев» М. Горького (1956), «Живой труп» Л. Толстого (1962) и др. были не только данью традиции, но и возможностью блеснуть отточенностью формы и глубиной психологического анализа. А «Заговор обреченных» по пьесе Н. Вирты в 1950 г. принес режиссеру Сталинскую премию.
Кстати, в «Человеке с ружьем» Рубен Николаевич играл молодого Сталина (немногим актерам поручали эту роль). Его партнером был Б. Щукин (Ленин). С этим творческим «дуэтом» связана одна трагикомическая история. Актеров пригласили сыграть сцену из спектакля на правительственном концерте. Естественно, переодеваться и гримироваться они предпочли заранее, в спокойной обстановке, у себя дома. После этого Симонов и Щукин отправились в Большой театр. А чтобы не смущать прохожих, окна старого «фордика» занавесили. Возле театра водитель машины нарушил правила, и на него сразу же обрушился дежуривший милиционер. Как на грех, именно в это время должен был подъехать Сталин, и страж порядка ошалел от «приятной» перспективы общения с начальством в случае какого-нибудь конфликта или непредвиденной ситуации. Постовой буквально за шиворот стал тащить нарушителя из машины, и тогда актеры решили спасать человека… Симонов показался из-за занавески и потребовал от милиционера подойти поближе. После чего объяснил несчастной жертве розыгрыша, что та в данный момент играет на руку «противнику» и облегчает покушение на вождя… Состояние постового представить нетрудно, особенно если принять во внимание личность самого Иосифа Виссарионовича и талант Симонова. Страж порядка бормотал извинения, на что лжевождь добродушно ответил: он, мол, виновного прощает, но вот как отреагирует на происшествие Ленин? И тут к экспромту подключился Щукин. Его грозного обещания «поговорить попозже» хватило для того, чтобы уложить потерявшего сознание постового на асфальт.
После того как актеры сыграли на концерте, их вызвал к себе в ложу Сталин. Любой другой «шутник» дорого заплатил бы за свою выходку – и не за такое люди отправлялись на рудники или лесоповал. Что же касается этих талантливых любителей розыгрышей, то им вождь лишь дал разрешение навещать пострадавшего милиционера – он по милости актеров угодил в Кремлевскую больницу…
Последняя режиссерская работа Симонова – «Варшавская мелодия» Л. Зорина (1967) – несла на себе отпечаток вкуса к хорошей драматургии и того артистизма, изящества формы, которые всегда были свойственны ему как художнику. За постановку пьес классического и советского репертуара Рубену Николаевичу в том же году была присуждена Ленинская премия. Будучи режиссером драматического театра, он поставил также ряд оперных спектаклей в Большом театре: «Абессалом и Этери» З. Палиашвили (1939), «Черевички» П. Чайковского (1941), «Кармен» Ж. Бизе (1945), «Фауст» Ш. Гуно (1961). Интересно, что Симонов обладал потрясающим умением подбирать исполнителей на роли не только первого, но и второго плана. В результате актеры в его постановках блистали даже в эпизодах.
Как актер Симонов был любимцем Сталина. Что ж, это только свидетельствует о том, что у «вождя всех народов» был хороший вкус… Самому Рубену Николаевичу это приносило неплохие дивиденды, и в финансовом отношении советский актер вполне мог конкурировать с голливудскими «звездами». Судите сами: его жалование в театре составляло 2000 руб., еще 3000 в месяц он получал за руководство студиями, параллельно Симонов подрабатывал в кино (его охотно брали на роли) – это приносило еще 5000 – 6000 руб. в месяц. За одно 10-минутное выступление в рамках концертной программы мэтр сцены запрашивал 400 – 500 руб. Кроме того, любимца вождя традиционно приглашали режиссировать физкультурный парад на Красной площади. Обычно на это требовалась неделя работы, за которую платили наличными 36 000 руб.