100 знаменитых символов советской эпохи

Эпоху 60–80-х невозможно представить без двух людей, определявших художественное лицо театра, — главного режиссёра Бориса Александровича Покровского и главного балетмейстера Юрия Николаевича Григоровича. В это время меняется постановочная стратегия Большого: премьер становится меньше, зато каждая постановка тщательно готовится, оттачивается до мелочей и поражает своей грандиозностью. «Эпохально и грандиозно!». «Советская балетная школа — лучшая в мире!», «Браво, Григорович, браво, Большой!», «Русские вновь доказали, что равных в балете им нет!» — так советская и мировая пресса отреагировала на состоявшуюся в 1968 году премьеру балета «Спартак» А. Хачатуряна, в которой блистали звёзды Большого театра Владимир Васильев, Екатерина Максимова, Михаил Лавровский, Марис Лиепа, Наталия Бессмертнова, Нина Тимофеева. Среди других выдающихся постановок того времени — «Ромео и Джульетта» и «Иван Грозный» на музыку С. С. Прокофьева, «Анюта» В. А. Гаврилина, «Золотой век» Д. Д. Шостаковича, «Раймонда» А. К. Глазунова.

В июле 2005 года Большой театр был закрыт на реконструкцию. Здание, построенное в середине XIX века, сегодня не удовлетворяет элементарным санитарным нормам, требованиям комфорта и безопасности. За полтора столетия проблем накопилось столько, что их невозможно решить полумерами и косметическим ремонтом. Инженерно-техническое оборудование театра изношено до предела, требует серьёзного вмешательства и конструкция самого мания. До марта 2008 года зрители смогут увидеть спектакли Большого только на Новой сцене филиала театра, а также во время гастрольных туров труппы. В сезоне 2008/2009 года театр планирует полностью вернуться к «нормальной» жизни и полноценной работе на основной сцене.

Фигурное катание

«Накануне Нового года (а встречали мы 1880 год) моя матушка привезла из Москвы в Воронеж, где мы жили, подарок, который составлял предмет моих мечтаний. Она подарила мне пару чудесных коньков с медной подошвой и никелированным полозом: они прикреплялись за каблук медной цапкой, а за переднюю часть стопы — широким ремнём с пряжкой. Я был, как говорят, на седьмом небе и, ложась спать, клал коньки под подушку. И снились мне в новогоднюю ночь волшебные сны… У меня была любимая сестра, старше меня на полтора года. Я по-братски делился с ней, отдавая правый конёк. Мы катались на пруду: она — на одном правом, я — на одном левом. Впоследствии все сложнейшие фигуры я исполнял всегда на левой ноге: она была ловчее правой».

С этих коньков, которые маленький мальчик клал перед сном под подушку, начиналась история побед отечественного фигурного катания. Мальчик, которого звали Николай Панин-Коломенкин, вырос и стал чемпионом Олимпийских игр 1908 года в Лондоне (до 1924 года разделения на летние и зимние игры не было), завоевав первое олимпийское «золото» в истории российского спорта.

После революции Николай Александрович был, пожалуй, единственным специалистом по фигурному катанию в Советском Союзе. И кто знает, как бы сложилась дальнейшая судьба этого вида спорта, стало бы фигурное катание спортивным символом советской эпохи, если бы не усилия первого российского олимпийского чемпиона. В начале 30-х годов он основал в Ленинграде первую в СССР школу фигурного катания. Выпускники этой школы неоднократно становились чемпионами СССР и победителями различных соревнований. Но самое главное, они воспитали немало известных фигуристов, которым было суждено выйти на международную арену.

Любителям спорта наверняка известно, что впервые советские спортсмены приняли участие в Олимпийских играх в 1952 году, в Хельсинки. Вообще, до начала 50-х годов мастера советского спорта практически не выезжали на соревнования за рубеж, очень редко иностранные спортивные делегации посещали Советский Союз. В этом смысле фигурное катание ничем не отличалось от других видов спорта, отечественные фигуристы, что называется, «варились в собственном соку». Это отнюдь не значит, что в СССР не было сильных фигуристов. Просто у них не было возможности посоревноваться с лучшими фигуристами мира. Победа на чемпионате СССР — вот тот максимум, которого могли достичь спортсмены. Кстати, о чемпионатах. С точки зрения современного зрителя, они представляли весьма любопытное зрелище. Сидеть в удобном кресле в тёплом зале, иметь возможность на огромном экране увидеть повторы самых интересных моментов выступления фигуристов — всё это, безусловно, хорошо и приятно. И всё-таки в тех чемпионатах, 40–50-х годов, была своя особенная прелесть. Представьте себе — зима, открытый каток. Магнитофонов, озвучивавших выступления, тогда не было, и потому на соревнованиях играл живой оркестр. Чтобы спортсмены и музыканты не замёрзли, рядом с катком разводили небольшие костры. Пожалуй, единственной проблемой были зрители, которые слишком близко подходили к кромке льда и мешали спортсменам.