100 знаменитых женщин

Кауфман увлекалась энкаустикой (живописью восковыми красками) и прекрасно справлялась с этой сложной техникой восковой живописи, выполняемой горячим способом и расплавленными красками. Она отлично гравировала и много работала в области разработки мебели и интерьера, создавала сложные графические узоры для росписи посуды, была настоящим мастером портрета («Портрет фон Бауэр», 1786 г.; «Портрет графини Протасовой с племянницами», 1788 г.). «Портрет Н. И. Плещеевой» специалисты оценивают как одну из лучших работ художницы. Он сочетает в себе воздушную прелесть и ту одухотворенность, которую может передать только большой талант. К числу самых тонких и психологических изображений относится «Портрет И. В. Гете» (1787–1788 гг.), хотя сама Кауфман считала, что не сумела передать все многообразие творческого гения поэта и оставила работу незавершенной.

Ангелика познакомилась с Гете в Риме, и они стали близкими друзьями, беседовали об искусстве, ходили на выставки. Единственный дом, который поэт посещал в Риме, принадлежал Кауфман. Гете не пропустил ни одного музыкального и литературного вечера в ее салоне. Он видел, как эта родственная ему душа, эта модная и хорошо оплачиваемая художница была одинока и скучала в обществе бесталанного, скупого, старого супруга, но не роптала на судьбу. Поэт высоко ценил профессионализм, талант и богатый внутренний мир этой интересной женщины и ей первой читал только что написанные строки. Эта дружба долгое время согревала душу стареющей Ангелики.

Кауфман умерла 5 ноября 1807 г. в Риме. Вся Академия Св. Луки проводила ее в последний путь, а за гробом, как на похоронах Рафаэля, несли две последние картины, написанные ее рукой. В Римском пантеоне впоследствии был установлен бюст Ангелики Кауфман – красивой женщины и талантливой художницы.

БАШКИРЦЕВА МАРИЯ КОНСТАНТИНОВНА

(род. в 1860 г. – ум. в 1884 г.)

Талантливая русская художница-реалистка. Автор около 150 картин, рисунков, акварелей, скульптурных этюдов и личного «Дневника».

Мария Башкирцева – явление в искусстве яркое и самодостаточное. Ее девиз: «Ничего – прежде меня, ничего – после меня, ничего – кроме меня», звучит на первый взгляд претенциозно и надменно. Но эти слова вызваны ранним осознанием своего предназначения в этом мире, предельным откровением мыслей и чувств талантливого человека, которому в земной жизни был отмеряй малый срок. В одном из залов Люксембургского музея в Париже находится статуя скульптора Лонжелье «Бессмертье». На ней изображен умирающий гений, протягивающий ангелу смерти свиток из восьми имен, преждевременно сошедших в могилу великих людей. Среди них одно русское имя – Мария Башкирцева.

«Звездная ее дорога» началась в имении Гавронцы, возле Полтавы, 11 ноября 1860 г. Маша принадлежала к богатому аристократическому роду. Ее отец, Константин Павлович Башкирцев, довольно образованный и не лишенный литературного дарования человек, долгое время был предводителем полтавского дворянства. Мать, урожденная М. С. Бабанина, принадлежала к древнему роду, ведущему свое происхождение от татарских князей. Гадальщик-еврей предсказал ей, что «сын будет как все люди, но дочь твоя будет звездою…»

Родители и многочисленные родственники и относились к Мусе как к звезде, любили и обожествляли, прощали шалости и восторгались любыми ее достижениями. В детстве она была «худа, хила и некрасива», но в голове невзрачной девчушки, уже тогда обещавшей стать хорошенькой, теснились мысли о дарованном ей свыше величии.

Мусина мама из-за разногласий в семье решилась на развод и выиграла бракоразводный процесс. С двухлетнего возраста девочка фактически оставалась на попечении теток и деда, С. Бабанина, блестяще образованного человека. Переживая за ее хрупкое здоровье, семейство Бабаниных в 1868 г. отправило девочку с матерью и теткой за границу. После двухлетнего путешествия по городам Европы они обосновались в Ницце. Маша подолгу жила в Италии: Рим, Венеция, Флоренция, Неаполь, самые лучшие отели и дорогие виллы, светские приемы высшей знати, известнейшие музеи мира – все было у ног маленькой, но такой не по возрасту мудрой девочки, которая ощущала себя запертой в золоченой клетке. Богатство и то, что оно давало, нравилось и принималось ею как должное, но ее душе и уму было тесно в домашних рамках. Маша категорически не вписывалась в какие-либо традиционные каноны. Жизнь била в ней ключом. Противная, заносчивая аристократка, насмешливая и надменная даже в детские годы, она постоянно искала для себя занятий, не характерных для барышень ее возраста.