1000 год. Когда началась глобализация

Это наиболее содержательное сообщение о раннем проникновении ислама в Западную Африку принадлежит мусульманскому ученому, который никогда не бывал в тех краях. Проживавший в испанской Кордове географ аль-Бакри собирал свидетельства путешественников и торговцев, которые возвращались из Африки. Еще он неоднократно ссылался на утраченный, к сожалению, источник 955 года – книгу некоего Юсуфа аль-Варрака. Сведения, приводимые аль-Бакри, выглядят удивительно достоверными для того времени. Он называет, среди прочего, имя царя, который занял престол империи Гана в 1063 году, всего за пять лет до того, как аль-Бакри завершил работу над книгой.

Сочинение аль-Бакри представляет собой отличный образчик литературы «путей и стран», то есть текстов, в которых описывались люди и места – а в особенности новые торговые маршруты – и которые обрели популярность на рубеже 1000 года. Основоположником литературы такого рода считается персидский чиновник Ибн Хордадбех, у которого, напомню, есть упоминания о русах. Перс по рождению, писавший по-арабски, Ибн Хордадбех возглавлял почтовую службу (был «начальником почты и осведомления») в области Джибал в Иране девятого столетия. (Не исключено, что впоследствии он перебрался в столицу Аббасидов Багдад и занял пост главы имперского «министерства связи».)

Живший за два столетия до аль-Бакри, Ибн Хордадбех стал очевидцем расцвета Аббасидского халифата. Владения Аббасидов, простиравшиеся от Северной Африки до Центральной Азии, были настолько обширными, что сами правительственные чиновники не всегда ведали наиболее короткий путь в конкретную местность. Если, как часто бывало, возникала чрезвычайная ситуация или происходило восстание, действовать следовало оперативно, направляя на место войска. Цель Ибн Хордадбеха состояла в том, чтобы снабдить халифа и его чиновников свежайшей и максимально достоверной информацией географического характера.

Ибн Хордадбех излагал собранные им сведениям таким образом, чтобы предоставить «ясное изображение и описание путей земли и ее стран, ее отдаленности и близости, обработанности и невозделанности ее, передвижения между этими [странами] по их пустыням и отдаленным местам и [в отношении] начертания дорог и [оценки] налогов, как это изображали древние… чтобы оно соответствовало… желанию как бы видеть воочию удаленное и быть осведомленным о близком». Осознавая необходимость указывать точное расстояние от одной локации до другой, он приводил время в пути от города к городу. А для всякой местности, упоминаемой в тексте его книги, исправно перечислял местные продукты, особенности жителей, обычаи и верования населения.

Сочинение Ибн Хордадбеха породило множество подражаний на арабском и персидском языках, и в названиях многих из них тоже присутствовали «пути и страны». Эти тексты описывали народы, обитавшие в разных частях света, и содержали намного больше сведений о населении Афро-Евразии, чем любой другой письменный источник после 1000 года. Вот почему на этих страницах так часто цитируются именно арабские географы. Они поделились с нами ценнейшей информацией о русах в дополнение к Повести временных лет, а их наблюдения относительно африканцев еще, пожалуй, важнее, поскольку у нас крайне мало источников по истории Африки к югу от Сахары до конца 1400-х годов.

В дни Ибн Хордадбеха Багдад был одним из ведущих интеллектуальных центров мира, и единственным конкурентом тут была, пожалуй, Чанъань, столица империи Тан, где тоже имелись школы, библиотеки и образованная элита, но китайские ученые почти целиком сосредоточились на собственной языковой традиции, которая насчитывала более тысячи лет. Арабский же язык, напротив, был относительно новым, и лишь несколько текстов на нем было записано до смерти Мухаммада в 632 году.

Жадно интересовавшийся устройством других обществ, второй аббасидский халиф Мансур (правил с 754 по 775 год) профинансировал перевод книг по географии, медицине, математике, физике и логике с греческого, латыни, санскрита и персидского языка на арабский. Около 800 года багдадские мастерские начали производить бумагу в больших количествах, используя китайские технологии (еще один достаточно ранний пример распространения технологий).

В Багдаде не просто переводили чужеземные тексты; местные ученые комментировали эти тексты столь усердно, что постепенно сумели превзойти греков в своих открытиях. Их усилиями удалось сберечь для потомков наследие античной эпохи. В Италии эпохи Возрождения люди, переводившие с арабского, сумели вернуть Европе ряд древнегреческих текстов по арабским копиям.

Эта арабская переводческая школа подсказала аль-Бакри идею, что образованная публика желает подробнее узнать об окружающем мире. Жанр «путей и стран» оказался отличным средством упорядочения информации. При этом, подобно Ибн Хордадбеху, аль-Бакри нигде не утверждал, что лично посетил места, о которых говорилось в его сочинении.