1000 год. Когда началась глобализация

Постепенно торговцы стали обращать внимание на Юго-Восточную Азию. Они принялись выменивать смолу сосен с севера Суматры на ладан, привезенный с Аравийского полуострова. Суматранская сосновая смола была не такой пахучей, как ладан, но стоила намного дешевле.

Точно так же купцы, первоначально покупавшие ближневосточную мирру, стали предпочитать более дешевый суматранский бензоиновый стиракс, твердую камедь дерева Styrax officinalis, которое произрастало на северо-западном побережье Суматры. Подобно мирре, стиракс испускал приятный и насыщенный аромат при сжигании. Такая перемена предпочтений в структуре поставок (от Ближнего Востока к Юго-Восточной Азии) показывает, что субституция уже успела стать привычным явлением: посредники едва ли не с зари времен пытались найти предложения подешевле – и продать подороже.

Камфара – еще один товар высокого спроса в Китае, ведь в кристаллизованной форме это вещество отпугивало насекомых и являлось сильным противоотечным средством. Из него даже делали раствор для бальзамирования. Камфара и стиракс добывались на Суматре в одних и тех же местах, поэтому одни и те же работники могли добывать то и другое, а одни и те же корабли доставляли эти товары китайским потребителям.

На первый взгляд эта запоздалая смена схемы поставок (на товары из Юго-Восточной Азии) выглядит бессмысленной: зачем долго торговать продукцией далекой Аравии, а спустя столетия опираться на почти «домашние» источники? Намного разумнее было бы поступать наоборот. Ответ на этот вопрос звучит вполне современно: изначально в Юго-Восточной Азии не имелось ни должной инфраструктуры, ни специализированных поставщиков, необходимых для международной торговли.

Торговцам требовался тот, кто сумеет организовать сбор, обработку и доставку ресурсов на побережье, куда приходят и откуда отправляются корабли. Мало-помалу многие люди и группы научились трудиться совместно, собирая смолу и камедь. Обычно одна группа промышляла в лесах, другая доставляла добытое в порт на малых лодках, а третья, обитавшая на берегу, загружала товары на купеческие суда.

Увеличение спроса со стороны Китая оказывало непосредственное влияние местных жителей, добывавших ароматическую древесину и ее продукты, а также на тех, кто переправлял товары в порты. Прежде чем купцы начали уделять внимание Юго-Восточной Азии, многие представители коренного населения были охотниками и собирателями, которых дары леса интересовали только для собственного потребления. Но со временем они глубоко увязли в затейливой квазииндустриальной паутине агропромышленного производства. Трудиться приходилось днями напролет, добывая и отправляя товары китайским покупателям, которых эти люди, что называется, и в глаза не видели. Да, все это было до появления пароходов и открытия электричества, но глобализация уже тогда изменяла жизнь аборигенов, никогда не покидавших своих домов.

Около 900 года торговля во всем регионе стала испытывать затруднения. Нападения на иноземных купцов, проживавших в Китае, безусловно, способствовали такому замедлению. В 879 году, когда династия Тан заметно ослабела, мятежник по имени Хуан Чао возглавил массовое восстание, направленное против мусульманских купцов, которые играли ключевую роль в местной торговле. Это восстание во многом предваряло аналогичные беспорядки, случившиеся чуть позже в Каире и Константинополе. Число иноземцев, погибших в городе Гуанчжоу, достигало, по разным оценкам, от 80 000 до 120 000 человек. Каковы бы ни были фактические потери, не подлежит сомнению, что мусульманские купцы поспешили покинуть Китай; кое-кто, не исключено, перебрался в Юго-Восточную Азию, и их отбытие временно приостановило торговую деятельность в акватории Индийского океана.

Но к 1000 году морская торговля возобновилась. В 1016 году Китай признал сразу четыре государства своими важнейшими торговыми партнерами и позволил каждому прислать делегацию численностью до двадцати человек. Китайцы столетиями торговали с Аравией, империей Шривиджая и Явой, но вот четвертый торговый партнер оказался в этом ряду новичком, речь об империи Чола в южной Индии. Первая делегация из Чолы прибыла в Китай в 1015 году, примерно через полвека после основания самой династии Чола. На протяжении следующих трех столетий правители и торговцы Чолы проявляли себя по всей южной Индии, на Тайском и Малайском полуостровах, в индонезийском архипелаге и вплоть до южного побережья Китая.