1000 Первая дочь (СИ)

— Источник возгорается и одновременно распечатывает дар наследника. Печать выполняет также роль щита — не дает убить обладателя.

Меня словно окатили кипятком. Я сделал глоток вина, не разобрав его вкуса. Советник только что раскрыл главную тайну своей страны. И одновременно — главную тайну моего сердца. Сам того не ведая, он выдал мне ключ к тайне Майлин. Неужели она — дочь погибшего императора Ишатра? Единственная наследница?

Получалось, что артефакт не взорвался в руках Миоры, это печать Майлин отразила удар. И направила обратно, прямо в сердце нападавшей.

— Как выглядит эта печать? — спросил я упавшим голосом.

Советник хотел было ответить, но второй, заметив, что мы слишком долго разговариваем, подошел ближе. Предупреждающе взглянул на младшего и нахмурил брови, приказывая молчать.

Но я и без того узнал многое. Слишком многое…

Отделавшись от советников, точнее, оставив их и дальше заливать горе вином, я отправился к Майлин. Шел, покачиваясь, хотя выпил не так много. От тяжелых дум голова налилась свинцом, да и все тело стало таким тяжелым, неповоротливым. Я двигался, как тяжелобольной, мучимый смертельным ранением.

Если догадка подтвердится, Майлин не просто станет свободной. Она будет королевой Ишатра. И покинет меня, забыв, как дурной сон. Королева не выберет простого воина, советники не позволят ей этого. Седьмой сын короля — не самая достойная партия.

У нее будет все, о чем она только может мечтать. Ее желания будут выполняться прежде, чем она их озвучит. Никто уже не заставить ее выполнять чужую волю или переодеваться горбуньей.

У Майлин будет все. А у меня не будет главного — девушки, ставшей для меня дороже всего на свете.

Глава 26

Алексис

Когда я вошел, Майлин улыбнулась — так призывно и нежно, что у меня защемило сердце. Даже не знаю, за какие заслуги перед Богами я получил эту женщину. Как жил без нее все это время.

И как смогу жить дальше, если догадка подтвердится.

— Старейшины нашли то, что искали? — спросила она, приподнявшись в кровати.

Покрывало сползло с ее плеч, продемонстрировав верх кружевной сорочки. Майлин надела ее для меня, значит, ждала и надеялась на близость. Наконец-то кончились ее недомогания, и мы могли вновь соединиться. Вот только ноги ее все еще были закрыты. Прошло столько времени, но Майлин не начала доверять мне настолько, чтобы показать свой главный секрет.

Я должен был его узнать. Сейчас, в эту самую минуту. Догадки и предположения сводили меня с ума.

— Нет, Браха оказался не тем человеком, — сказал я, понуро опустив голову.

«А вот ты вполне можешь оказаться той самой», — едва не добавил вслух.

Старейшины Ишатра всегда трепетно оберегали свои тайны. Даже мне, высокопоставленному лицу, не было известно о печати, что наложена на наследников Тирима Первого. Пожалуй, и в самом Ишатре мало кто знает об этом отличительном знаке. Но, как бы то ни было, я выведал правду. И теперь она жгла мне сердце. Видно, на то была воля провидения: неспроста один из старейшин рассказал мне о печати. Прежде эти старцы молчали, показывая недюжинную выдержку и силу духа.

Почему, когда Майлин призналась, что ее мать работала во дворце Ишатра, я не понял, что она — дочь Тарима Первого? Почему не предположил это? Ведь уникальная красота Майлин наверняка досталась ей от родительницы. Наверное, подсознательно я все же догадался. Но скрыл эту догадку даже от себя самого. Майлин так восхитила меня, что я ослеп и стал глух к доводам рассудка.

И теперь должен поплатиться за это.

— Майлин, подойди ко мне, — поманил я.

Она послушно выпорхнула из кровати и плавной походкой двинулась в мою сторону. Длинная сорочка скрывала ее тело до самых пят. Но сегодня для меня больше не останется тайн. Я должен увидеть ее всю, понять и принять неизбежное.

— Тебе идет красный цвет, — похвалил я.

Поддев пальцами бретельки сорочки, я спустил ее до самой талии.

Майлин наблюдала за мной из-под полуопущенных ресниц. Румянец растекся по ее щекам, а дыхание стало частым, неровным. Она казалась такой беззащитной, такой уязвимой сейчас. От желания вершинки ее грудей напряглись, требуя ласки. И я не мог не отозваться на этот немой призыв. Майлин манила меня, как путеводная звезда. Тело моментально отреагировало на ее близость, и мне стоило огромного труда держать себя в руках.

И все же я протянул руки и погладил кончиками пальцев тугие соски Майлин, от чего те стали еще более твердыми. Майлин прикусила губу. Я огладил ее груди, а после обхватил ладонями, слегка приподнимая. Никогда не держал ничего прекраснее. Майлин была как сочный спелый плод, который хотелось немедленно вкусить. Я изнывал от желания взять ее немедленно.

Но прежде должен был убедиться в своих догадках.

Обхватив ее голову, я соединил свои губы с ее. Майлин жарко ответила на поцелуй, Она инстинктивно подалась вперед, прижимаясь плотнее. И я пожалел, что на мне в тот момент были камзол и рубашка.