10600 или третий закон Ньютона в жизни

Полёты бывают в, основном, нормальными, и даже будничными. Реже серыми и ещё реже блистательными. Серый полёт (моя классификация), это когда, делаешь всё правильно, но на пределе своих возможностей и в случае вводной, ты можешь даже допустить ошибку. Не доспал, или может не доел, а может и не с той ноги встал. Блистательный (тоже моя классификация), это когда всё очень красиво, с шиком.

Когда наступает такая тишина, я почему-то вспоминаю окончание фортепьянного концерта, когда зал молчит некоторое время, а потом разражается аплодисментами.

Мне показалось, что полёт был выполнен блистательно, но вместо аплодисментов я вдруг услышал голос Сергея, который вопрошал очень громко, чересчур громко, даже надсадно — “А палетка?“.

До 1998 года, когда у нас ещё не устанавливались GPS, штурман всегда писал экипажу палетку, на которой было расчётное время, углы и расстояния до поворотных пунктов. Считалось, что это способствует взаимоконтролю экипажа, так как у пилотов были лишь повторители курсовой системы, которой управлял штурман. Лично у меня такие палетки всегда были, но при наличии на борту GPS и отсутствия желания у Командира, я её не писал. Зря не писал, штурману эскадрильи она была нужна. Опять плохо.

И понял я, что качество моей работы зависит от наличия вакансий для полётов за границу.

Вакансий нет — я хороший, вакансии появляются я — плохой! Обратно — пропорциональная зависимость. Просто укладывалась в: “Лосёнок маленький, на всех не хватит!“

За границу остаётся летать меньше двух лет. Вступает в силу Глава 3, Chapter 3 по шумам, подписанный ещё в 80-х. Ведь даже в самом дурном сне никто такой бардак и представить не мог! Наши Ту-134, созданные ещё при Брежневе, в 70-х, этому закону уже не удовлетворяют.

Послали, как-то нас в командировку с Андреем П. Надо было выполнять рейсы из Мурманска в Москву, Шереметьево. Причём двумя экипажами. Когда первый экипаж летит, другой отдыхает, а когда другой летит, первый отдыхает. Всего по два рейса в день. Лететь до Москвы два часа. То есть, между парами рейсов около 6 часов.

Вообще, я командировки не очень любил, но летать с Андреем, как и общаться с ним было очень даже приятно. Вторым пилотом был у нас Боря, тот самый с которым мы познакомились ещё в аэроклубе, тот самый Боря, который сломал ногу во время первого парашютного прыжка. В таком замечательном составе командировка должна была быть полезной и приятной.

Я уже писал, какой бывает погода на Севере. Именно такой она и была. В Мурманске полоса всегда скользкая, поэтому посадочный вес (масса) всегда ограничен.

Боря ещё остался в самолёте, а мы с Андреем идём и оживлённо разговариваем, а снежок хрустит под ногами, и кругом лежит ослепительно белый снег, и нет нашей ленинградской слякоти, и поэтому радостно. За разговорами мы не заметили припорошенной наледи и тут же, одновременно и хлопнулись. Травм не было.

Утром летим в Москву. Погода просто дрянь, но мы сели. А вот в Мурманске погода была совсем плохой, нелётной и мы ушли на запасной, в Питер. Время было уже поздним, и мы немного поспали в профилактории. Но вот погода появилась и мы снова в воздухе.

С задержкой вылетел другой экипаж, а мы пошли отдыхать. Спать уже не хотелось, и мы общались с Борей, лететь нам вечером.

Полетели. В Москве погода совсем стала плохой. В тот день, 10 марта 2000 года, обледенев на взлёте упал Як-40, на борту которого находился известный всем Боровик младший-Артём и мы уже на взлёте долго стояли на предварительном старте, наверное, около целого часа. Нас там обливали противообледенительной жидкостью, и как обычно хотелось спать. Наконец, мы взлетели.

Сели нормально. Циклон уже на Питер обрушился, но зато в Москве на следующий день был мороз и солнце.

Выполнили мы всё задание и на следующий день вернулись домой.

И Андрея, и Борю я видел на днях. Андрей П. сейчас Командир эскадрильи Ту-154, а Боря летает Командиром на моём родном 134-м. Я делаю им навигационные расчёты, и моя подпись на них летает с ними.

Приходят молодые штурмана и заход по ОСП для них проблема, потому как, эти заходы это уже история. Нет просто у них хорошей возможности потренироваться. Когда погода дрянная, и кроме приводов ничего нет, учиться уже поздно.

Вот и было преждевременное снижение, уход под глиссаду. Состоялся разбор, в ходе которого, выступил наш командир отряда. В общем, ничего удивительного, но впервые по реакции на происшедшее, я увидел в нашем Папе не чиновника от авиации, а вполне нормального человека.

В общем, то ли для усиления, то ли ещё по другой причине поставили меня к этому Командиру, пришедшему к нам, как и Лукин В.К. с Ил-86. Летали мы недолго, но красиво. Потом, Ил-86 стали опять летать, и он ушёл, а меня решили начать вводить за границу — я напомнил, что уже полгода прошло с последнего обещания.

Сбылась мечта идиота! То, о чём мечталось, становилось явью! Первый рейс состоялся в конце августа.